ФорУм

Полезным приемом осмысления материала является сравнение, т. е. нахожде¬ние сходства и различия между предметами, явлениями, событиями и т. д. Одним из вариантов данного метода является сопоставление изучаемого материала с по¬лученным ранее. Так, изучая с детьми новый материал, учитель часто сопоставля¬ет его с уже изученным, тем самым включая новый материал в систему знаний. Аналогично осуществляется сопоставление материала с другой, только что по¬лученной информацией. Например, легче запомнить даты рождения и смерти М. Ю. Лермонтова, если их сопоставить друг с другом: 1814 г. и 1841 г.
Осмыслению материала помогает также его конкретизация, пояснение общих положений и правил примерами, решение задач в соответствии с правилами, про¬ведение наблюдений, лабораторных работ и т. п. Существуют и другие приемы осмысления.
Важнейшим методом осмысленного запоминания материала и достижения высокой прочности его сохранения является метод повторения. Повторение — важнейшее условие овладения знаниями, умениями, навыками. Но, чтобы быть продуктивными, повторения должны отвечать определенным требованиям. Про¬веденные исследования позволили выявить некоторые закономерности в исполь¬зовании метода повторений. Во-первых, заучивание протекает неравномерно:
вслед за подъемом в воспроизведении может наступить некоторое его снижение. При этом оно носит временный характер, так как новые повторения дают суще¬ственный рост припоминания.
Во-вторых, заучивание идет скачками. Иногда несколько повторений подряд не дают существенного прироста в припоминании, но затем, при последующих повторениях, происходит резкое увеличение объема запомненного материала. Это объясняется тем, что следы, оставляемые каждый раз при восприятии объекта, сначала бывают недостаточными для припоминания, но зато потом, после не¬скольких повторений, их влияние сказывается сразу, и притом в большом количе¬стве слов.
В-третьих, если материал в целом не представляет труда для запоминания, то первые повторения дают больший результат, чем последующие. Каждое новое повторение дает весьма незначительное увеличение объема запомненного мате¬риала. Это объясняется тем, что основная, более легкая часть запоминается быст¬ро, а остающаяся, более трудная часть требует большого количества повторений.
В-четвертых, если материал труден, то запоминание идет, наоборот, сначала медленно, а потом быстро. Это объясняется тем, что действия первых повторений из-за трудности материала недостаточны и прирост объема запоминаемого мате¬риала возрастает лишь при многократных повторениях.
В-пятых, повторения нужны не только тогда, когда мы учим' материал, но и тогда, когда надо закрепить в памяти то, что мы уже выучили. При повторении заученного материала его прочность и длительность сохранения возрастают мно¬гократно.
Кроме указанных выше закономерностей использования метода повторений существуют условия, способствующие повышению эффективности запоминания. Очень важно, чтобы повторение было активным и разнообразным. Для этого пе¬ред заучивающим ставят разные задачи: придумать примеры, ответить на вопро¬сы, начертить схему, составить таблицу, изготовить наглядное пособие и т. д. При активном повторении происходит оживление связей на уровне второй сигналь¬ной системы, поскольку разнообразие форм повторения способствует образова¬нию новых связей изучаемого материала с практикой. В результате запоминание делается более полным. Пассивное же повторение не дает такого эффекта. В од-ном эксперименте учащиеся заучивали тексты путем пятикратных повторений. Анализ эффективности каждого чтения показал, что как только повторение при¬обретает пассивный характер, заучивание становится непродуктивным.
Очень важно также правильно распределить повторение во времени. В психо¬логии известны два способа повторения: концентрированное и распределенное. При первом способе материал заучивается в один прием, повторение следует одно за другим без перерыва. Например, если для заучивания стихотворения требуется 12 повторений, то ученик 12 раз подряд читает его, пока не выучит. При распреде¬ленном повторении каждое чтение отделено от другого некоторым промежутком.
Проводимые исследования показывают, что распределенное повторение ра¬циональнее концентрированного. Оно экономит время и энергию, способствуя бо¬лее прочному усвоению знаний. В одном из исследований две группы школьни¬ков заучивали стихотворение разными способами: первая группа — концентриро¬ванным, вторая — распределенным. Полное заучивание при концентрированном способе потребовало 24 повторения, а при распределенном способе — только 10, т. е. в 2,4 раза меньше. При этом распределенное повторение обеспечивает и боль¬шую прочность знаний. Поэтому опытные педагоги повторяют с учащимися учеб¬ный материал в течение целого года, но для того, чтобы не снизилась активность детей, они разнообразят приемы повторения, включают материал в новые и новые связи.
Очень близок к методу распределенного заучивания метод воспроизведения во время заучивания. Его суть состоит в попытках воспроизвести материал, который еще полностью не выучен.

Например, выучить материал можно двумя способами:
а) ограничиться только чтением и читать до тех нор, пока не возникнет уверен¬ность, что он выучен;
6) прочитать материал один-два раза, затем попытаться его воспроизвести, после чего снова прочитать его несколько раз и вновь попытаться

воспроизвести и т. д. Эксперименты показывают, что второй вариант намного про¬дуктивнее и целесообразнее. Заучивание идет быстрее, а сохранение становится более прочным.
Продуктивность запоминания зависит и от того, как осуществляется запоми¬нание: в целом или по частям. В психологии известны три способа заучивания большого по объему материала: целостный, частичный и комбинированный. Пер¬вый способ (целостный) состоит в том, что материал (текст, стихотворение и т. д.) читается от начала до конца несколько раз, до полного усвоения. При втором спо¬собе (частичном) материал делится на части и каждая часть заучивается отдель¬но. Сначала несколько раз прочитывается одна часть, потом вторая, затем третья и т. д. Комбинированный способ представляет собой сочетание целостного и ча¬стичного. Материал сначала прочитывается целиком один или несколько раз, в за-висимости от его объема и характера, затем трудные места выделяются и заучива¬ются отдельно, после чего снова весь текст читается целиком. Если же материал, например стихотворный текст, велик по объему, то он делится на строфы, логи¬чески законченные части, и заучивание происходит таким образом: сначала текст прочитывается один—два раза от начала до конца, выясняется его общий смысл, затем заучивается каждая часть, после чего материал снова читается целиком.
Исследования М. Н. Шардакова показали, что из указанных способов наибо¬лее целесообразным является комбинированный. Он обеспечивает равномерное запоминание всех частей материала, требует глубокого осмысления, умения выде¬лить главное. Такая деятельность осуществляется при большей сосредоточенно¬сти внимания, отсюда и большая ее продуктивность. В опытах Шардакова учащим¬ся, которые заучивали стихотворение комбинированным способом, потребовалось всего 9 повторений, при заучивании в целом — 14 повторений, а при заучивании по частям — 16 повторений.
Следует отметить, что успех запоминания во многом зависит от уровня само¬контроля. Проявлением самоконтроля являются попытки воспроизвести матери¬ал при его заучивании. Такие попытки помогают установить, что мы запомнили, какие ошибки допустили при воспроизведении и па что следует обратить внима¬ние в последующем чтении. Кроме того, продуктивность запоминания зависит и от характера материала. Наглядно-образный материал запоминается лучше сло¬весного, а логически связанный текст воспроизводится полнее, чем разрозненные предложения.
Существуют определенные различия в запоминании описательных и объясни¬тельных текстов. Так, учащиеся младших и средних классов лучше запоминают художественные отрывки и естественнонаучные описания, хуже — общественно-исторические тексты. В то же время в старших классах эти различия почти отсут¬ствуют.
Таким образом, для успешного запоминания необходимо учитывать особенно¬сти механизмов процесса запоминания и использовать разнообразные мнемические приемы.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Всю информацию, которая была воспринята, мы не только запоминаем, но и сохраняем определенное время. Со¬хранение как процесс памяти имеет свои закономерности. Например, установлено, что сохранение может быть динамическим и статическим. Динамическое сохранение проявляется в оперативной памяти, а статическое — в долговременной. При динамическом сохранении материал изменяется мало, при статическом, наоборот, он обязательно подвергается реконструкции и определенной переработке.
Реконструкция материала, сохраняемого долговременной памятью, происхо¬дит прежде всего под влиянием новой информации, непрерывно поступающей от наших органов чувств. Реконструкция проявляется в различных формах, напри¬мер в исчезновении некоторых менее существенных деталей и замене их другими деталями, в изменении последовательности материала, в степени его обобщения.
Извлечение материала из памяти осуществляется с помощью двух процессов — воспроизведения и узнавания. Воспроизведение — это процесс воссоздания образа предмета, воспринимаемого нами ранее, но не воспринимаемого в данный момент. Воспроизведение отличается от восприятия тем, что оно осуществляется после него и вне его. Таким образом, физиологической основой воспроизведения является возобновление нервных связей, образовавшихся ранее при восприятии пред¬метов и явлений.
Как и запоминание, воспроизведение может быть непреднамеренным (непро¬извольным) и преднамеренным (произвольным). В первом случае воспроизведе¬ние происходит неожиданно для нас самих. Например, проходя мимо школы, в ко¬торой учились, мы неожиданно можем воспроизвести образ учителя, который нас учил, или образы школьных друзей. Особым случаем непреднамеренного воспро¬изведения является появление персеверирующих образов, которые характеризу¬ются исключительной устойчивостью.
При произвольном воспроизведении, в отличие от непроизвольного, мы вспо¬минаем, имея сознательно поставленную цель. Такой целью является стремление вспомнить что-либо из нашего прошлого опыта, например когда мы задаемся це¬лью вспомнить хорошо выученное стихотворение. В этом случае, как правило, сло¬ва «идут сами собой».
Бывают случаи, когда воспроизведение протекает в форме более или менее длительного припоминания. В этих случаях достижение поставленной цели — вспомнить что-либо — осуществляется через достижение промежуточных целей, позволяющих решить главную задачу. Например, для того чтобы вспомнить ка¬кое-либо событие, мы стараемся вспомнить все факты, которые в той или иной мере связаны с ним. Причем использование промежуточных звеньев обычно но¬сит сознательный характер. Мы сознательно намечаем, что может помочь нам вспомнить, или думаем, в каком отношении к нему находится то, что мы ищем, или оцениваем все, что вспоминаем, или судим о том, почему оно не подходит, и т. д. Следовательно, процессы припоминания тесно связаны с процессами мыш¬ления.
Вместе с тем, припоминая, мы часто сталкиваемся с затруднениями. Мы вспо¬минаем сначала не то, что нужно, отвергаем это и ставим себе задачу снова что-либо вспомнить. Очевидно, что все это требует от нас определенных волевых уси¬лий. Поэтому припоминание является в то же время и волевым процессом.
Помимо воспроизведения мы постоянно сталкиваемся с таким явлением, как узнавание. Узнавание какого-либо объекта происходит в момент его восприятия и означает, что происходит восприятие объекта, представление о котором сформи¬ровалось у человека или на основе личных впечатлений (представление памяти), или на основе словесных описаний (представление воображения). Например, мы узнаем дом, в котором живет приятель, но в котором мы никогда не были, а узна¬вание происходит из-за того, что ранее нам описали этот дом, объяснили, по каким признакам его найти, что отразилось в наших представлениях о нем.
Следует отметить, что процессы узнавания отличаются друг от друга степенью определенности. Наименее определенно узнавание в тех случаях, когда мы испы¬тываем только чувство знакомости объекта, а отождествить его с чем-либо из про¬шлого опыта не можем. Например, мы видим человека, лицо которого нам кажет¬ся знакомым, а вспомнить, кто он и при каких обстоятельствах мы могли с ним встречаться, не можем. Подобные случаи характеризуются неопределенностью узнавания. В других случаях узнавание, наоборот, отличается полной определен¬ностью: мы сразу узнаем человека как определенное лицо. Поэтому данные слу¬чаи характеризуются полным узнаванием.
Следует отметить, что между определенным и неопределенным узнаванием есть много общего. Оба этих варианта узнавания развертываются постепенно, и поэтому они часто близки к припоминанию, а следовательно, являются сложным мыслительным и волевым процессом.
Наряду с разными видами правильного узнавания существуют и ошибки при узнавании. Например то, что воспринимается впервые, иногда кажется нам знако¬мым, уже пережитым однажды в точно таком же виде. Интересен тот факт, что впечатление знакоместа может оставаться даже тогда, когда мы твердо знаем, что никогда не видели данный предмет или не находились в данной ситуации.
Кроме того, следует обратить внимание на еще одну, весьма интересную осо¬бенность узнавания и воспроизведения. Процессы узнавания и воспроизведения не всегда осуществляются с равным успехом. Иногда бывает так, что мы можем узнать какой-либо объект, но воспроизвести его, когда он отсутствует, оказываем¬ся не в состоянии. Бывают случаи обратного рода: у нас появляются какие-то пред¬ставления, но сказать, с чем они связаны, мы не можем. Например, нас постоянно «преследует» какая-то мелодия, но сказать, откуда она, мы не можем. Чаще всего мы испытываем затруднения при воспроизведении чего-либо, и гораздо реже та¬кие затруднения возникают при узнавании. Как правило, мы бываем в состоянии узнать при невозможности воспроизвести. Таким образом, можно сделать вывод:
узнавание осуществляется легче, чем воспроизведение.

Забывание выражается в невозможности восстановить ранее воспринятую информацию. Физиологической основой забывания являются некоторые виды коркового торможения, мешающего актуализации временных нервных связей. Чаще всего это так называемое угасательное торможение, которое развивается при отсутствии подкрепления.

Забывание проявляется в двух основных формах:
а) невозможность припом¬нить или узнать;
б) неверное припоминание или узнавание. Между полным вос¬произведением и полным забыванием существуют различные степени воспроиз¬ведения и узнавания.
Некоторые исследователи называют их «уровнями памяти».

Принято выделять три таких уровня:
1) воспроизводящая память;
2) опознающая память;
3) облегчающая память.

Например, ученик выучил стихотворение. Если через некоторое время он может воспроизвести его безошибочно — это первый уровень памяти, самый высокий; если он не может воспроизвести заученное, но легко опознает (узнает) стихотворение в книге или на слух — это второй уровень памяти; если же учащийся не в состоянии самостоятельно ни вспомнить, ни узнать стихотворение, но при повторном заучивании ему потребуется меньше времени для полного воспроизведения, чем в первый раз, — это третий уровень. Таким об-разом, степень проявления может варьировать. При этом характер проявления за¬бывания может быть различным. Забывание может проявляться в схематизации материала, отбрасывании отдельных, иногда существенных, его частей, сведении новых представлений к привычным старым представлениям.
Следует обратить внимание на то, что забывание протекает во времени нерав¬номерно. Наибольшая потеря материала происходит сразу же после его восприя¬тия, а в дальнейшем забывание идет медленнее. Например, опыты Эббингауза, о которых мы говорили в первом разделе данной главы, показали, что через час после заучивания 13 бессмысленных слогов забывание достигает 56 %, в дальней шем же оно идет медленнее (рис. 10.3). Причем такая же закономерность ха¬рактерна и для забывания осмыслен¬ного материала. Подтверждением это¬го может служить эксперимент, прове¬денный американским психологом М. Джонсом. Эксперимент сводился к следующему: до начала лекции по пси¬хологии Джонс предупредил студен¬тов, что в конце они получат листочки с вопросами по содержанию лекции, на которые надо дать письменные от¬веты. Лекция читалась со скоростью 75 слов в минуту, четко и доступно.
в процессе забывания ослабевают случайные связи во времени, и вместо них на первый план выступают существенные, внутренние отношения вещей (логи¬ческие связи, сходство вещей и т. д.), которые не всегда совпадают со связями во времени.
В настоящее время известны факторы, влияющие на скорость протекания про¬цессов забывания. Так, забывание протекает быстрее, если материал недостаточ¬но понят человеком. Кроме того, забывание происходит быстрее, если материал неинтересен человеку, не связан непосредственно с его практическими потребно¬стями. Этим объясняется тот факт, что взрослые люди лучше помнят то, что отно¬сится к их профессии, что связано с их жизненными интересами, а школьники хо¬рошо помнят материал, который их увлекает, и быстро забывают то, что их не ин¬тересует.
Скорость забывания также зависит от объема материала и степени трудности его усвоения: чем больше объем материала или чем он труднее для восприятия. тем быстрее происходит забывание. Другим фактором, ускоряющим процесс за¬бывания, является отрицательное влияние деятельности, следующей за заучива¬нием. Это явление называют ретроактивным торможением. Так, в эксперименте, проведенном А. А. Смирновым, группе школьников давали для заучивания ряд имен прилагательных, а сразу после этого — второй ряд слов. После заучивания второго ряда слов проверяли, сколько прилагательных запомнили дети. В другой группе школьников делали пятиминутный перерыв между заучиванием первого и второго рядов слов. Оказалось, что школьники, учившие ряды слов без переры¬ва, воспроизвели на 25 % меньше имен прилагательных, чем дети, имевшие небольшой перерыв. В другом опыте после заучивания имен прилагательных детям да¬вали заучивать ряд чисел. В этом случае воспроизведение ряда слов упало лишь на 8%. В третьем опыте после заучивания слов шла трудная умственная рабо¬та — решение сложных арифметических задач. Воспроизведение слов снизилось на 16%.
Таким образом, ретроактивное торможение выражено заметнее, если деятель¬ность следует без перерыва или последующая деятельность сходна с предыдущей, а также если последующая деятельность труднее предшествующей деятельности. Физиологической основой ретроактивного торможения в последнем случае явля¬ется отрицательная индукция: трудная деятельность затормозила более легкую. Указанную закономерность необходимо иметь в виду при организации учебной работы. Особенно важно соблюдать перерывы в занятиях, чередовать учебные предметы так, чтобы между ними были значительные отличия, — предметы, труд¬ные для усвоения, ставить раньше, чем легкие.
Другим существенным фактором, влияющим на скорость забывания, является возраст. С возрастом отмечается ухудшение многих функций памяти. Запоминать материал становится труднее, а процессы забывания, наоборот, ускоряются.
Основными существенными причинами забывания, выходящего за рамки сред-нестатистических значений, являются различные болезни нервной системы, а так¬же сильные психические и физические травмы (ушибы, связанные с потерей со¬знания, эмоциональные травмы). В этих случаях иногда наступает явление, на¬зываемое ретроградной амнезией. Она характеризуется тем, что забывание охватывает собой период, предшествующий событию, послужившему причиной амнезии. С течением времени этот период может уменьшиться, и даже более того, забытые события могут полностью восстановиться в памяти.
Забывание также наступает быстрее при умственном или физическом утомле¬нии. Причиной забывания может быть и действие посторонних раздражителей, мешающих сосредоточиться на нужном материале, например раздражающих зву¬ков или находящихся в поле нашего зрения предметов.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Процессы памяти у разных людей протекают неодинаково. В настоящее время принято выделять две основные группы индивидуальных различий в памяти: в пер¬вую группу входят различия в продуктивности заучивания, во вторую — разли¬чия так называемых типов памяти.
Различия в продуктивности заучивания выражаются в скорости, прочности и точности запоминания, а также в готовности к воспроизведению материала. Обще¬известно, что одни люди запоминают быстро, другие медленно, одни помнят дол¬го, другие скоро забывают, одни воспроизводят точно, другие допускают много ошибок, одни могут запомнить большой объем информации, другие запоминают всего несколько строк.
Так, для людей с сильной памятью характерно быстрое запоминание и длительное сохранение информации. Известны люди с исключительной силой памяти.
Например, А. С. Пушкин мог прочесть наизусть длинное стихотворение, написан¬ное другим автором, после двукратного его прочтения. Другим примером являет¬ся В. А. Моцарт, который запоминал сложнейшие музыкальные произведения после одного прослушивания.
Отечественной науке известны примеры феноменальной памяти. Так, А. Л. Лурия обнаружил выдающуюся память у некоего Ш., который с одинаковой быстротой запоминал различный материал, включая бессмысленный, и притом в чрезвычайно большом объеме. Ш. мог быстро запомнить и точно воспроизвести сложнейшие математические формулы, лишенные смысла, бессмысленные слова, геометрические фигуры. Его память отличалась притом и изумительной прочно¬стью: через 20 лет он точно припомнил содержание экспериментального материа¬ла, место эксперимента, в котором он участвовал, а также то, во что был одет экс-периментатор, и другие мельчайшие подробности обстановки и своих действий.
Существует ли связь между тем, как быстро человек запоминает и как долго помнит? Экспериментальные исследования показали, что строгой закономерно¬сти здесь нет. Чаще встречается положительная связь между прочностью и скоро¬стью запоминания, т. е. тот, кто быстро заучивает, дольше и помнит, но наряду с этим наблюдается и обратное соотношение. Нет также никакой определенной взаимосвязи между скоростью и точностью запоминания.
Другая группа индивидуальных различий касается типов памяти. Тип памяти определяет то, как человек запоминает материал,— зрительно, на слух или пользу¬ясь движением. Некоторые люди, для того чтобы запомнить, нуждаются в зритель¬ном восприятии того, что они запоминают. Это люди так называемого зрительно¬го типа памяти. Другим для запоминания нужны слуховые образы. Данная кате¬гория людей обладает слуховым типом памяти. Кроме того, существуют люди, которые, для того чтобы запомнить, нуждаются в движениях и особенно в рече¬вых движениях. Это люди, обладающие двигательным типом памяти (в частно-сти, рече-двигательным).
Однако чистые типы памяти встречаются не так часто. Как правило, большин¬ство людей обладает смешанными типами. Так, чаще всего встречаются смешан¬ные типы памяти — слухо-моторный, зрительно-двигательный, зрительно-слухо¬вой. Смешанный тип памяти повышает вероятность быстрого и долговременного заучивания. Кроме того, участие в процессах памяти нескольких анализаторов ведет к большей подвижности в использовании образованных систем нервных свя¬зей: например, человек не вспомнил что-то на слух — вспомнит зрительно. Поэто¬му целесообразно, чтобы человек запоминал ижрормацню разными способами:
путем прослушивания, чтения, рассматривая иллюстрации, делая зарисовки, на¬блюдая и т. д.
Тип памяти зависит не только от природных особенностей нервной системы, но и от воспитания. Учитель, активизируя на уроке деятельность разнообразных анализаторов учащихся, тем самым воспитывает смешанный тип памяти у детей. У взрослых людей тип памяти может зависеть от характера их профессиональной деятельности.
Необходимо обратить внимание на то, что типы памяти следует отличать от видов памяти. Виды памяти определяются тем, что мы запоминаем. А так как лю¬бой человек запоминает все: и движения, и образы, и чувства, и мысли, — то раз
ные виды памяти присущи всем людям и не составляют их индивидуальной осо¬бенности. В то же время тип памяти характеризует то, как мы запоминаем: зри¬тельно, на слух или двигателыю. Поэтому тип памяти представляет собой инди¬видуальную особенность данного человека. У всех люден есть все виды памяти, но каждому человеку присущ какой-либо определенный тип памяти.
Принадлежность к тому или иному типу в значительной мере определяется практикой заучивания, т. е. тем, что именно приходится запоминать данному че¬ловеку и как он приучается запоминать. Поэ'1 ому память определенного типа мо¬жет быть развита с помощью соответствующих упражнений.
Вообще первоначальным проявлением памяти можно считать условные реф¬лексы, наблюдаемые уже в первые месяцы жизни ребенка, например прекращение плача, когда в комнату входит мама. Более отчетливо проявление памяти обнару¬живается тогда, когда ребенок начинает узнавать предметы. Впервые это наблю¬дается в конце первого полугодия жизни, и сначала узнавание ограничивается узким кругом объектов: ребенок узнает мать, других людей, которые его постоянно окружают, вещи, с которыми он часто имеет дело. Причем все это узнается, если не происходит длительного перерыва в восприятии предмета. Если промежуток времени между узнаванием и восприятием предмета (так называемый «скрытый период») был достаточно большим, то ребенок может не узнать предъявляемый ему предмет. Обычно этот скрытый период не должен превышать нескольких дней, иначе ребенок будет не в состоянии узнать что-либо или кого-либо.
Постепенно круг предметов, которые ребенок узнает, увеличивается. Удлиня¬ется и скрытый период. К концу второю года жизни ребенок может узнать то, что видел за несколько недель до этого. К концу третьего года — то, что воспринима¬лось несколько месяцев назад, а к концу четвертого — то, что было примерно год назад.
Прежде всего у ребенка проявляется узнавание, воспроизведение же обнару¬живается значительно позже. Первые признаки воспроизведения наблюдаются только на втором году жизни. Именно небольшой продолжительностью скрытого периода объясняется то, что первые наши воспоминания о детстве относятся к пе¬риоду четырех - пятилетнего возраста.
Первоначально память носит непроизвольный характер. В преддошкольном и дошкольном возрасте дети обычно не ставят перед собой задачу что-либо запом¬нить. Развитие произвольной памяти в дошкольном возрасте происходит в играх и в процессе воспитания. Причем проявление запоминания связано с интересами ребенка. Дети лучше запоминают то, что у них вызывает интерес. Также следует подчеркнуть, что в дошкольном возрасте дети начинают запоминать осмысленно, т. е. они понимают то, что запоминают. При этом дети преимущественно опирают¬ся на наглядно воспринимаемые связи предметов, явлений, а не на абстрактно-логические отношения между понятиями.
Бурное развитие характеристик памяти происходит в школьные годы. Это свя¬зано с процессом обучения. Процесс усвоения новых знаний предопределяет раз¬витие прежде всего произвольной памяти. В отличие от дошкольника школьник вынужден запоминать и воспроизводить не то, что ему интересно, а то, что дает школьная программа. Под воздействием требований школы запоминание и вос¬произведение приобретают все более произвольный характер и становятся гораздо
более активными, поэтому обучение в школе с определенной точки зрения можно рассматривать как комплексную систему тренировки памяти молодого человека. В процессе обучения школьник учится ставить перед собой дифференцирован¬ные задачи по заучиванию учебного материала, т. е. определяет способ заучива¬ния и воспроизведения информации в зависимости от уровня ее сложности и по¬степенно овладевает осмысленным запоминанием.
Само по себе развитие памяти не происходит. Для этого необходима целая си¬стема воспитания памяти. Воспитанию положительных свойств памяти в зна¬чительной степени содействует рационализация умственной и практической работы человека: порядок на рабочем месте, планирование, самоконтроль, исполь¬зование разумных способов запоминания, соединение умственной работы с практи¬ческой, критическое отношение к своей деятельности, умение отказаться от неэф¬фективных приемов работы и заимствовать у других людей эффективные приемы. Некоторые индивидуальные различия в памяти тесно связаны со специальными механизмами, защищающими мозг от лишней информации. Степень активности указанных механизмов у разных людей различна. Защитой мозга от ненужной информации объясняется, в частности, явление гипнопедии, т. е. обучение во сне. В состоянии сна некоторые механизмы, защищающие мозг от избыточной инфор¬мации, выключаются, поэтому запоминание происходит быстрее.
Особое место в исследованиях памяти занимают расстройства памяти. Иссле¬дования патологии памяти важны в теоретическом отношении, так как они позво¬ляют выяснить, какие структуры или факторы участвуют в протекании мнемической деятельности, а также сопоставить данные о нарушенных звеньях мнемической деятельности с разработанной отечественными психологами системой взглядов на формирование процессов памяти.
В основе нарушений памяти могут лежать самые разнообразные факторы, по¬рождающие различные виды расстройств, большинство из которых относится к разряду амнезий. Амнезия — это нарушение памяти в виде утраты способности сохранять и воспроизводить ранее приобретенные знания. Так, одним из наибо¬лее исследованных расстройств непосредственной (непроизвольной) памяти яв¬ляется нарушение памяти на текущие события при сохранении относительно хо¬рошей памяти на события прошлого. Данный вид нарушения памяти называется фиксационной амнезией. Такие больные могут правильно называть события из своего детства, школьной жизни, даты общественной жизни, но не могут вспом¬нить, обедали ли они сегодня, посетили ли их родственники, беседовал ли с ними сегодня врач и т. п. Ряд экспериментальных данных свидетельствует о том, что в этом случае речь идет о нарушении воспроизведения.
Расстройства памяти распространяются часто не только на текущие события, но и на прошедшие: больные не помнят прошлого, путают его с настоящим, сме¬щают хронологию событий, т. е. они дезориентированы во времени и простран¬стве. У таких больных нарушения памяти часто носят прогрессирующий харак¬тер: сначала снижается способность к запоминанию текущих событий, стираются в памяти события последних лет и отчасти - давно прошедшего времени. В этом случае речь идет о прогрессирующей амнезии. Наряду с этим сохранившееся в па¬мяти отдаленное прошлое приобретает особую актуальность в сознании больного. Нарушения такого рода развиваются по «закону обратного хода памяти», предло-женного и обоснованного французским психологом Тэодюлем Рибо (1839-1916).
Развитие болезни начинается с утраты памяти на время, далее утрачивается па¬мять на недавние события, а затем — и на давно прошедшие. Вначале забываются факты, затем чувства, последней разрушается память привычек. Восстановление памяти идет в обратном порядке. Например, при нарушении памяти у полиглотов последнее, что они забывают, — это родной язык. А при восстановлении функций памяти у них в первую очередь появляется способность говорить на родном языке.
В других случаях память может оказаться нарушенной со стороны ее динами¬ки. Такие больные в течение какого-то отрезка времени хорошо запоминают и вос
производят материал, однако спустя короткое время не могут этого сделать. Если человеку с таким нарушением памяти предложить запомнить 10 слов, то после второго или третьего
предъявления он будет помнить 6-7 слов, после пятого — лишь 3 слова, а после шестого — опять 6-8. Эти больные то подробно, в деталях воспроизводят содержание басни, рассказа, то вдруг не в состоянии передать со¬всем легкий сюжет. Таким образом, в этом случае мнемическая деятельность но¬сит прерывистый характер. Нарушается ее динамическая сторона.
Больные с поражением лобных долей мозга, как правило, не теряют памяти, но их мнемическая деятельность может существенно затрудняться патологической инертностью однажды возникших стереотипов и трудным переключением с одно¬го звена запоминающей системы на другое.
Исследования, проведенные за последние десятилетия, позволили ближе по¬дойти к характеристике тех нарушений памяти, которые возникают при общемоз¬говых нарушениях психической деятельности. Если эти нарушения вызывают сла¬бость и нестойкость возбуждений в коре головного мозга, нарушения памяти мо¬гут выразиться в общем снижении объема памяти, затруднении заучивания и легкой тормозимости следов интерферирующими воздействиями.
Интересно, что в случаях умственной отсталости нарушения логической памя¬ти могут иметь место на фоне хорошо сохраненной механической памяти, которая в отдельных случаях может быть удовлетворительной по своему объемy.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Человек постоянно вступает в контакт с окружающей его средой. Ежесекундно на наши органы чувств воздействуют десятки и сотни разнообразных стиму¬лов, многие из которых надолго остаются в памяти человека. Причем одним из самых любопытных феноменов психики человека является то, что полученные в предшествующей практике впечатления от предметов и явлений реального мира не только сохраняются в памяти длительное время, но и подвергаются определен¬ной обработке. Существование данного феномена обусловило возможность чело¬века воздействовать на окружающую среду и целенаправленно изменять ее.
Следует отметить, что воздействие животного на внешнюю среду и изменение внешней среды человеком имеют принципиальные различия. В отличие от жи¬вотного человек оказывает воздействие на среду планомерно, направляя свои уси¬лия к заранее поставленной цели. Такой характер изменения действительности в процессе труда предполагает предварительное представление в сознании того, что человек хочет получить в результате своей деятельности. Например, паук совер¬шает определенные операции, напоминающие операции ткача, и пчелы построй¬кой своих восковых ячеек напоминают людей-строителей. Однако любой самый плохой специалист отличается от самой хорошей пчелы или самого искусного пау¬ка тем, что он действует по заранее намеченному плану. Любой труд предполагает выработку такого плана, и лишь потом — его воплощение на практике.
Таким образом, рассматривая процесс создания человеком чего-либо нового, мы сталкиваемся еще с одним феноменом психики человека. Его суть состоит в том, что человек создает в своем сознании образ, которого пока в реальности еще не существует, а основой создания подобного образа является наш прошлый опыт, который мы получили, взаимодействуя с объективной реальностью. Вот этот про¬цесс — процесс создания новых психических образов — и получил название вооб¬ражения.
Итак, воображение — это процесс преобразования представлений, отражаю¬щих реальную действительность, и создание на этой основе новых представлений. Принято считать, что воображение зародилось в процессе труда — специфически человеческой деятельности, из-за существования потребности в преобразовании предметов реального мира. Например, имея перед глазами орудие труда, которое по своим характеристикам и свойствам было
не совсем совершенным, человек мог представить себе другое орудие, которое соответствует его представлению о том, что необходимо для выполнения той или иной трудовой операции. Но потом, в хо¬де исторического развития человека, деятельность воображения стала проявлять¬ся не только в труде, но и в фантазиях и мечтах человека, т. е. в образах, которые вообще не могли быть созданы на практике в данный момент. Появились крайне сложные формы воображения, необходимые в научном, техническом и художе¬ственном творчестве. Однако даже в этих случаях воображение выступает как ре¬зультат преобразования наших представлений, полученных из реальной действи¬тельности.
Процесс воображения всегда протекает в неразрывной связи с двумя другими психическими процессами — памятью и мышлением. Говоря о воображении, мы лишь подчеркиваем преобладающее направление психической деятельности. Если перед человеком стоит задача воспроизвести представления вещей и событий, бывших ранее в его опыте, мы говорим о процессах памяти. Но если те же самые представления воспроизводятся для того, чтобы создать новое сочетание этих представлений или создать из них новые представления, мы говорим о деятельно¬сти воображения.
Следует отметить, что образы воображения создаются только путем перера¬ботки отдельных сторон имеющихся у человека образов реальной действительно¬сти. Например, читая фантастические романы, вы, наверное, замечали, что вымыш¬ленные герои (инопланетяне, чудовища, несуществующие звери и т. д.) все равно своим обликом полностью или частично похожи на известные нам объекты, т. е. были трансформированы воображением писателя из реальной действительности.
Говоря о воображении, нельзя недооценивать его роль в психической деятель¬ности человека, потому что определенная переработка образов действительности происходит даже в самом простом варианте воспроизведения. Так, представляя себе какой-либо предмет или событие, мы очень часто не в состоянии воспроизве¬сти соответствующие факты во всех подробностях и со всеми деталями. Однако вещи и события воспроизводятся не в виде бессвязных фрагментов или разроз¬ненных кадров, а в их целостности и непрерывности. Следовательно, происходит своеобразная переработка материала, выражающаяся в восполнении представле¬ний необходимыми деталями, т. с. в процессе воспроизведения начинает прояв¬ляться деятельность нашего воображения.
В значительно большей степени деятельность воображения присутствует в формировании образов объектов или явлений, которых мы никогда не восприни¬мали. Именно так возникают представления о природных зонах, где мы никогда не были, или представления об образе литературного героя.
Деятельность воображения самым тесным образом связана с эмоциональными переживаниями человека. Представление желаемого может вызвать у человека позитивные чувства, а в определенных ситуациях мечта о счастливом будущем способна вывести человека из крайне негативных состояний, позволяет ему от¬влечься от ситуации настоящего момента, проанализировать происходящее и пе¬реосмыслить значимость ситуации для будущего. Следовательно, воображение играет весьма существенную роль в регуляции нашего поведения.
Воображение связано и с реализацией наших волевых действий. Так, вообра¬жение присутствует в любом виде нашей трудовой деятельности, поскольку, преж¬де чем создать что-либо, необходимо иметь представление о том, что мы создаем. Более того, чем дальше мы отходим от механического труда и приближаемся к творческой деятельности, тем в большей степени
повышается значение нашего воображения.
Принято считать, что физиологической основой воображения является актуа¬лизация нервных связей, их распад, перегруппировка и объединение в новые сис¬темы. Таким способом возникают образы, не совпадающие с прежним опытом, но и не оторванные от него. Сложность, непредсказуемость воображения, его связь с эмоциями дают основание предполагать, что его физиологические механизмы связаны не только с корой, но и с более глубоко залегающими структурами мозга. В частности, большую роль здесь играет гипоталамо-лимбическая система.
Следует отметить, что воображение из-за особенностей ответственных за него физиологических систем в определенной мере связано с регуляцией органических процессов и движения. Воображение оказывает влияние на многие органические процессы: функционирование желез, деятельность внутренних органов, обмен веществ в организме и др. Например, хорошо известно, что представление о вкус¬ном обеде вызывает у нас обильное слюноотделение, а внушая человеку пред¬ставление об ожоге, можно вызвать реальные признаки «ожога» на коже. Подоб¬ная закономерность известна уже давно и широко используется при лечении так называемых психосоматических больных в ходе сеансов суггестивной терапии. С другой стороны, воображение оказывает влияние и па двигательные функции человека. Например, стоит нам вообразить, что мы бежим но дорожке стадиона во время соревнований, как приборы будут регистрировать едва заметные сокраще¬ния соответствующих мышечных групп.
Другим примером влияния воображения на органические процессы может быть изменение газообмена в то время, когда мы представляем себе выполнение какой-либо физической работы. Например, мы представляем, что поднимаем тя¬желую штангу на соревновании. В этом случае приборы будут регистрировать увеличение интенсивности газообмена. Это же явление будет обнаружено и в тех случаях, когда мы будем видеть лицо человека, поднимающего штангу.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что воображение играет суще¬ственную роль как в регуляции процессов организма человека, так и в регуляции его мотивированного поведения.

http://i41.tinypic.com/a1jr7.jpg

Процессы воображения, как и процессы памяти, могут различаться по степени произвольности, или преднамеренности. Крайним случаем непроизвольной рабо¬ты воображения являются сновидения, в которых образы рождаются непреднаме¬ренно и в самых неожиданных и причудливых сочетаниях. Непроизвольной в сво¬ей основе также является деятельность воображения, развертывающаяся в полу¬сонном, дремотном состоянии, например перед засыпанием.
Произвольное воображение имеет для человека гораздо большее значение. Этот вид воображения проявляется тогда, когда перед человеком стоит задача со¬здания определенных образов, намеченных им самим или заданных ему со сторо¬ны. В этих случаях процесс воображения контролируется и направляется самим человеком. В основе такой работы воображения лежит умение произвольно вызы¬вать и изменять нужные представления.
Среди различных видов и форм произвольного воображения можно выделить воссоздающее воображение, творческое воображение и мечту.
Воссоздающее воображение проявляется тогда, когда человеку необходимо воссоздать представление объекта, как можно более полно соответствующее его описанию. С этим видом воображения мы сталкиваемся, когда читаем описание географических мест или исторических событий, а также когда знакомимся с ли¬тературными героями. Следует отметить, что воссоздающее воображение форми¬рует не только зрительные представления, но и осязательные, слуховые и т. д. Так, читая описание Полтавской битвы в поэме А. С. Пушкина «Полтава», мы отчет¬ливо представляем себе раскаты орудийных выстрелов, крики солдат, бой бараба¬нов, запах пороха.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Образы, воссоздаваемые в процессе воображения, не могут возникать из ниче¬го. Они формируются на основе нашего предшествующего опыта, на основе пред¬ставлений о предметах и явлениях объективной реальности. Процесс создания образов воображения из впечатлений, полученных человеком от реальной дей¬ствительности, может протекать в различных формах.
Создание образов воображения проходит два основных этапа. На первом этапе происходит своеобразное расчленение впечатлений, или имеющихся представле¬ний, на составные части. Другими словами, первый этап формирования образов воображения характеризуется анализом полученных от реальности впечатлений или сформированных в результате предшествующего опыта представлений. В хо¬де такого анализа происходит абстрагирование объекта, т. е. он представляется нам изолированным от других объектов, при этом также происходит абстрагиро¬вание частей объекта.
С этими образами далее могут осуществляться преобразования двух основных типов. Во-первых, эти образы могут быть поставлены в новые сочетания и связи. Во-вторых, этим образам может быть придан совершенно новый смысл. В любом случае с абстрагированными образами производятся операции, которые могут быть охарактеризованы как синтез. Эти операции, составляющие суть синтези¬рующей деятельности воображения, являются вторым этапом формирования об¬разов воображения. Причем формы, в которых осуществляется синтезирующая деятельность воображения, крайне многообразны. Мы рассмотрим лишь некото¬рые из них.
Простейшей формой синтеза в процессе воображения является агглютинация, т. е. создание нового образа путем присоединения в воображении частей или свойств одного объекта другому. Примерами агглютинации могут служить: образ кентавра, образ крылатого человека в рисунках североамериканских индейцев, образ древнеегипетского божества
Агглютинация широко используется в искусстве и техническом творчестве. Например, всем известны советы, которые давал Леонардо да Винчи молодым
художникам: «Если ты хочешь заставить казаться естественным вымышленное животное, — пусть это будет, скажем, змея, — то возьми для ее головы голову ов¬чарки или легавой собаки, присоединив к ней кошачьи глаза, уши филина, нос борзой, брови льва, виски старого петуха и шею водяной черепахи». В технике, в результате использования агглютинации, созданы, например, автомобиль-амфи¬бия и судно на воздушной подушке.
Процессы, лежащие в основе агглютинации, весьма разнообразны. Как прави¬ло, их можно разделить на две основные группы: процессы, связанные с недоста¬точностью критичности, или недостаточностью аналитичности восприятия, и про¬цессы произвольные, т. е. контролируемые сознанием, связанные с мыслитель¬ными обобщениями. Образ кентавра, по-видимому, возник, когда в условиях недостаточной видимости скачущий на лошади человек воспринимался как некое невиданное животное. В то же время образ крылатого человека, скорее всего, воз¬ник сознательно, поскольку символизирует идею быстрого и легкого передвиже¬ния по воздуху и конкретизирован в чувственном образе.
Одним из наиболее распространенных способов переработки образов воспри¬ятия в образы воображения является увеличение или уменьшение объекта или его частей. С помощью такого способа были созданы различные литературные персо¬нажи.
Агглютинация может осуществляться и с помощью включения уже известных образов в новый контекст. В этом случае между представлениями устанавливают¬ся новые связи, благодаря которым вся совокупность образов получает новое зна¬чение. Как правило, при включении представлений в новый контекст этому про¬цессу предшествует определенная идея или цель.
Данный процесс полностью кон¬тролируем, если только это не сновидение, когда контроль сознания невозможен. При включении уже известных образов в новый контекст человек добивается со¬ответствия между отдельными представлениями и целостным контекстом. Поэто¬му весь процесс с самого начала подчинен определенным осмысленным связям.
Наиболее существенными способами переработки представлений в образы во¬ображения, идущими по пути обобщения существенных признаков, являются схематизация и акцентировка.
Схематизация может иметь место при различных условиях. Во-первых, схема¬тизация может возникать в результате неполного, поверхностного восприятия объекта. В этом случае представления схематизируются случайным образом, при¬чем в них иногда выделяются второстепенные детали, случайно обнаруженные при восприятии предмета. В результате возникают искажения, которые приводят к созданию образов воображения, извращенно отражающих действительность. Подобное явление часто встречается у детей.
Во-вторых, причиной схематизации в случае достаточно полного восприятия объекта может быть забывание каких-либо несущественных деталей или частей. В этом случае в представлении на передний план выступают существенные дета¬ли и черты. При этом представление утрачивает некую индивидуальность и ста¬новится более обобщенным.
И наконец, в-третьих, причиной схематизации может быть сознательное отвле¬чение от несущественных, или второстепенных, сторон объекта. Человек созна¬тельно направляет свое внимание на существенные, по его мнению, черты и свой¬ства объекта и в результате сводит представления до определенной схемы.
Акцентирование заключается в подчеркивании наиболее существенных, ти¬пичных признаков образа. Как правило, этот способ используется при создании художественных образов. Главной особенностью такой переработки образов вос¬приятия в образы воображения является то, что, отражая реальную действитель¬ность и типизируя ее, художественный образ всегда дает широкое обобщение, од¬нако это обобщение всегда отражено в конкретном образе. Причем переработка представлений при создании типического образа не совершается путем механи-ческого складывания или вычитания каких-либо черт. Процесс создания типиче¬ского образа представляет собой сложный творческий процесс и отражает опреде¬ленные индивидуальные особенности человека, создающего этот образ.

Воображение у людей развито по-разному, и оно по-разному проявляется в их деятельности и общественной жизни. Индивидуальные особенности воображения выражаются в том, что люди различаются по степени развития воображения и по типу образов, которыми они оперируют чаще всего.
Степень развития воображения характеризуется яркостью образов и глубиной, с какой перерабатываются данные прошлого опыта, а также новизной и осмыс¬ленностью результатов этой переработки. Сила и живость воображения легко оценивается, когда продуктом воображения являются неправдоподобные и при¬чудливые образы, например у авторов волшебных сказок. Слабое развитие вооб¬ражения выражается в низком уровне переработки представлений. Слабое вооб¬ражение влечет за собой затруднения в решении мыслительных задач, которые требуют умения наглядно представить себе конкретную ситуацию. При недоста-точном уровне развития воображения невозможна богатая и разносторонняя в эмоциональном плане жизнь.
высокий уровень разви¬тия воображения мы встречаем у людей, занимающихся творческим трудом, — писателей, художников, музыкантов, ученых.
Существенные различия между людьми выявляются в отношении характера доминирующего типа воображения. Чаще всего встречаются люди с преоблада¬нием зрительных, слуховых или двигательных образов воображения. Но есть люди, у которых отмечается высокое развитие всех или большинства типов вооб¬ражения. Эти люди могут быть отнесены к так называемому смешанному типу. Принадлежность к тому или иному типу воображения очень существенно отра¬жается на индивидуально-психологических особенностях человека. Например, люди слухового или двигательного типа очень часто драматизируют ситуацию в своих размышлениях, представляя себе несуществующего оппонента.
Следует отметить, что человек не рождается с развитым воображением. Разви¬тие воображения осуществляется в ходе онтогенеза человека и требует накопле¬ния известного запаса представлений, которые в дальнейшем могут служить ма¬териалом для создания образов воображения. Воображение развивается в тесной связи с развитием всей личности, в процессе обучения и воспитания, а также в единстве с мышлением, памятью, волей и чувствами.
Определить какие-либо конкретные возрастные границы, характеризующие динамику развития воображения, очень трудно. Существуют примеры чрезвычай¬но раннего развития воображения. Например, Моцарт начал сочинять музыку в четыре года, Репин и Серов уже в шесть лет хорошо рисовали. С другой сторо¬ны, позднее развитие воображения не означает, что этот процесс в более зрелые годы будет стоять на низком уровне. Истории известны случаи, когда великие люди, например Эйнштейн, в детстве не отличались развитым воображением, од¬нако со временем о них стали говорить как о гениях.
Несмотря на сложность определения этапов развития воображения у челове¬ка, можно выделить определенные закономерности в его формировании. Так, пер¬вые проявления воображения тесно связаны с процессом восприятия. Например, дети в возрасте полутора лет не способны еще слушать даже самые простые рас¬сказы или сказки, они постоянно отвлекаются или засыпают, но с удовольствием слушают рассказы о том, что они сами пережили. В этом явлении достаточно ясно видна связь воображения и восприятия. Ребенок слушает рассказ о своих пережи¬ваниях потому, что отчетливо представляет то, о чем идет речь. Связь между вос¬приятием и воображением сохраняется и на следующей ступени развития, когда ребенок в своих играх начинает перерабатывать полученные впечатления, видо¬изменяя в воображении воспринимаемые ранее предметы. Стул превращается в пещеру или самолет, коробочка — в автомашину. Однако следует отметить, что первые образы воображения ребенка всегда связаны с деятельностью. Ребенок не мечтает, а воплощает переработанный образ в свою деятельность, даже несмотря на то, что эта деятельность — игра.
Важный этап в развитии воображения связан с тем возрастом, когда ребенок овладевает речью. Речь позволяет ребенку включить в воображение не только конкретные образы, но и более отвлеченные представления и понятия. Более того,
речь позволяет ребенку перейти от выражения образов воображения в деятельно¬сти к непосредственному их выражению в речи.
Этап овладения речью сопровождается увеличением практического опыта и развитием внимания, что позволяет ребенку легче выделять отдельные части предмета, которые он воспринимает уже как самостоятельные и которыми все чаще оперирует в своем воображении. Однако синтез происходит со значитель¬ными искажениями действительности. Из-за отсутствия достаточного опыта и недостаточной критичности мышления ребенок не может создать образ, близкий к реальной действительности. Главной особенностью данного этапа является не-произвольный характер возникновения образов воображения. Чаще всего образы воображения формируются у ребенка данного возраста непроизвольно, в соответ¬ствии с ситуацией, в которой он находится.
Следующий этап развития воображения связан с появлением его активных форм. На этом этапе процесс воображения становится произвольным. Возникнове¬ние активных форм воображения вначале связано с побуждающей инициативой со стороны взрослого. Например, когда взрослый человек просит ребенка что-либо сделать (нарисовать дерево, сложить из кубиков дом и т. д.), он активизирует про¬цесс воображения. Для того чтобы выполнить просьбу взрослого человека, ребе¬нок вначале должен создать, или воссоздать, в своем воображении определенный образ. Причем этот процесс воображения по своей природе уже является произ¬вольным, поскольку ребенок пытается его контролировать. Позднее ребенок начи¬нает использовать произвольное воображение без всякого участия взрослого. Этот скачок в развитии воображения находит свое отображение прежде всего в характе¬ре игр ребенка. Они становятся целенаправленными и сюжетными. Окружающие ребенка вещи становятся не просто стимулами к развертыванию предметной дея¬тельности, а выступают в виде материала для воплощения образов его воображе-ния. Ребенок в четырех-пятилетнем возрасте начинает рисовать, строить, лепить, переставлять вещи и комбинировать их в соответствии со своим замыслом.
Другой важнейший сдвиг в воображении происходит в школьном возрасте. Необходимость понимания учебного материала обусловливает активизацию про¬цесса воссоздающего воображения. Для того чтобы усвоить знания, которые да¬ются в школе, ребенок активно использует свое воображение, что вызывает про¬грессирующее развитие способностей переработки образов восприятия в образы воображения.
Другой причиной бурного развития воображения в школьные годы является то, что в процессе обучения ребенок активно получает новые и разносторонние представления об объектах и явлениях реального мира. Эти представления слу¬жат необходимой основой для воображения и стимулируют творческую деятель¬ность школьника.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Роль воображения в творческом процессе трудно переоценить. Творчество тес¬но связано со всеми психическими процессами, в том числе и с воображением. Степень развития воображения и его особенности имеют для творчества не мень¬шее значение, чем, скажем, степень развития мышления.
Психология творчества проявляется во всех его конкретных видах: изобрета¬тельском, научном, литературном, художественном и т. д. Какие факторы определя¬ют возможность творчества конкретного человека? Возможность творчества в зна¬чительной степени обеспечивается имеющимися у человека знаниями, которые подкреплены соответствующими способностями, и стимулируется целеустремлен¬ностью человека. Важнейшим условиям творчества является наличие определен¬ных переживаний, которые создают эмоциональный тон творческой деятельности.
Проблема творчества всегда была интересна не только для психологов. Вопрос о том, что позволяет одному человеку творить, а другого лишает этой возможно¬сти, волновал умы известных ученых. Долгое время господствовал взгляд о невоз¬можности алгоритмизации и обучения творческому процессу, что было обосно¬вано известным французским психологом Т. Рибо. Он писал: «Что касается до "методов изобретения", по поводу которых было написано много ученых рассуж¬дений, то их на самом деле не существует, так как в противном случае можно было бы фабриковать изобретателей подобно тому, как фабрикуют теперь механиков и часовых дел мастеров». Однако постепенно эта точка зрения стала подвергаться сомнению. На первое место вышла гипотеза о том, что способность к творчеству можно развивать.

Так, английский ученый Г. Уоллес предпринял попытку исследовать творче¬ский процесс. В результате ему удалось выделить четыре стадии процесса творче¬ства:
1. Подготовка (зарождение идеи).
2. Созревание (концентрация, «стягивание» знаний, прямо и косвенно относя¬щихся к данной
проблеме, добывание недостающих сведений).
3. Озарение (интуитивное схватывание искомого результата).
4. Проверка.

Другой ученый — Г. С. Альтшуллер — разработал целую теорию решения твор¬ческих задач. Он выделял пять уровней творчества.
Задачи первого уровня реша¬ются применением средств, прямо предназначенных для этих целей. Здесь требу¬ется мысленный перебор лишь нескольких общепринятых и очевидных вариан¬тов решения. Сам объект в этом случае не меняется. Средства решения таких задач находятся в пределах одной узкой специальности. Задачи второго уровня требу¬ют некоторого видоизменения объекта для получения необходимого эффекта. Перебор вариантов в этом случае измеряется десятками. При этом средства реше¬ния такого рода задач относятся к одной отрасли знаний.
Правильное решение задач третьего уровня скрыто среди сотен неправильных, так как совершенствуемый объект должен быть серьезно изменен. Приемы реше¬ния задач этого уровня приходится искать в смежных областях знаний. При реше¬нии задач четвертого уровня совершенствуемый объект меняется полностью. По¬иск решений ведется, как правило, в сфере науки, среди редко встречающихся эффектов и явлений. На пятом уровне решение задач достигается изменением всей системы, в которую входит совершенствуемый объект. Здесь число проб и ошибок возрастает многократно, а средства решения задач этого уровня могут ока¬заться за пределами возможностей сегодняшней науки. Поэтому сначала нужно сделать открытие, а потом, опираясь на новые научные данные, решать творче¬скую задачу.
По мнению Альтшуллера, одним из важных приемов решения творческих за¬дач является перевод их с высших уровней на низшие. Например, если задачи чет¬вертого или пятого уровня посредством специальных приемов перевести на пер¬вый или второй уровень, то далее сработает обычный перебор вариантов. Пробле¬ма сводится к тому, чтобы научиться быстро сужать поисковое поле, превращая «трудную» задачу в «легкую».
Таким образом, несмотря на кажущуюся легкость, произвольность, непредска¬зуемость возникающих образов, творческое преобразование действительности в воображении подчиняется своим законам и осуществляется определенными спо¬собами. Новые представления возникают на основе того, что уже было в сознании, благодаря операциям анализа и синтеза. В конечном счете, процессы воображе¬ния состоят в мысленном разложении исходных представлений на составные ча¬сти (анализ) и последующем их соединении в новых сочетаниях (синтез), т. е. но¬сят аналитико-синтетический характер. Следовательно, творческий процесс опи-рается на те же механизмы, которые задействованы и при формировании обычных образов воображения.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

http://i42.tinypic.com/nlosu8.jpg

Ощущение и восприятие дают нам знание единичного — отдельных предметов и явлений реального мира. Но такая информация не может рассматриваться как достаточная. Для того чтобы человек мог жить и нормально трудиться, ему необ¬ходимо предвидеть последствия тех или иных явлений, событий или своих дей¬ствий. Знание единичного не является достаточным основанием для предвидения. Например, что будет, если к листу бумагу поднести зажженную спичку? Конечно, он загорится. Но почему мы знаем об этом? Скорее всего, потому, что имели соб¬ственный опыт и, исходя из имеющейся у нас информации, сделали логичный вывод. Однако для того, чтобы сделать данный вывод, мы должны были сопоста¬вить свойства данного листа бумаги с другой бумагой, выявить то общее, что их характеризует, и только после этого сделать вывод о том, что будет с бумагой, если она соприкоснется с огнем. Следовательно, для того чтобы предвидеть, надо обобщать единичные предметы и факты и исходя из этих обобщений делать вывод от¬носительно других единичных предметов и фактов такого же рода.
Этот многоступенчатый переход — от единичного к общему и от общего опять к единичному — осуществляется благодаря особому психическому процессу — мышлению. Мышление является высшим познавательным психическим процес¬сом. Суть данного процесса заключается в порождении нового знания на основе творческого отражения и преобразования человеком действительности.
Мышление как особый психический процесс имеет ряд специфических харак¬теристик и признаков. Первым таким признаком является обобщенное отражение действительности, поскольку мышление есть отражение общего в пред¬метах и явлениях реального мира и применение обобщений к единичным предме¬там и явлениям. В этом мы имели возможность убедиться на примере с бумагой.
Вторым, не менее важным, признаком мышления является опосредованное по¬знание объективной реальности. Суть опосредованного познания заключается в том, что мы в состоянии выносить суждения о свойствах или характеристиках предметов и явлений без непосредственного контакта с ними, а путем анализа кос¬венной информации. Например, для того чтобы узнать, какая сегодня погода, мож¬но выйти на улицу. Однако чаще всего мы поступаем по-другому. Если мы хотим узнать, холодно на улице или тепло, мы пользуемся наружным термометром или слушаем сводку погоды и на основе информации о температурных характеристи¬ках внешней среды делаем вывод о том, тепло на улице или холодно.
Следует отметить, что опосредованное мышление не искажает окружающую нас действительность, а, наоборот, позволяет познать ее глубже, вернее и полнее. Так, обобщение позволяет выявить не только существенные свойства окружаю¬щих нас вещей, но и основные закономерные связи предметов и явлений. Кроме этого, опосредованный характер мышления дает нам возможность не только углу¬бить имеющуюся у нас информацию, но и расширить ее, поскольку область мышле¬ния шире, чем область того, что мы воспринимаем. Например, опираясь на чувствен¬ное восприятие, но выходя за его пределы, в процессе мышления мы в состоянии познать прошлое Земли, развитие растительного и животного мира. Благодаря мышлению мы в состоянии с определенной степенью достоверности предсказать даже будущее Земли. Таким образом, в процессе мышления мы познаем то, что вообще недоступно восприятию и представлению.
Следующей важнейшей характерной особенностью мышления является то, что мышление всегда связано с решением той или иной задачи, возникшей в процессе познания или в практической деятельности. Процесс мышления начинает наибо¬лее ярко проявляться лишь тогда, когда возникает проблемная ситуация, которую необходимо решить. Мышление всегда начинается с вопроса, ответ на который является целью мышления. Причем ответ на этот вопрос находится не сразу, а с по¬мощью определенных умственных операций, в процессе которых происходит ви¬доизменение и преобразование имеющейся информации.
Рассматривая проблему мышления, А. А. Смирнов предупреждает о необходи¬мости различать мышление и ассоциативное течение интеллектуальных процес¬сов. Дело в том, что в мыслительной деятельности мы широко пользуемся ассоци¬ациями, поскольку они оказывают весьма существенную помощь в решении мыс¬лительных задач. Например, нередко мы специально вспоминаем из прошлого опыта случаи, похожие на тот, с которым мы столкнулись сейчас. При этом возни¬кающие ассоциации используются для решения нашей мыслительной задачи. Они не уводят нас от нее, а приближают к ответу. Такие ассоциации вплетаются в об¬щую цепь, и каждая из ассоциаций служит ступенью для следующей ассоциации или следующему за ней умозаключению. Следовательно, ассоциации, которые мы задействуем в процессе мышления, контролируются нашей волей, а их воспроиз¬ведение осуществляется с определенной целью.
При ассоциативном течении интеллектуальных процессов дело обстоит иначе. Главное отличие состоит в том, что в этом случае мы не ставим перед собой ника¬кой цели, поскольку мы не решаем никакой задачи. В этом случае один процесс сменяется другим только потому, что связан с ним ассоциативно. В зависимости от того, какие ассоциации осуществляются, мысли и представления могут идти в самых различных направлениях, в том числе уводящих от исходного пункта. Ярким примером, подтверждающим это, является исследование, проведенное П. П. Блонским.
Суть эксперимента Блонского заключалась в том, что человеку предложили описать все происходящее в его сознании, когда он услышит слово, сказанное экс¬периментатором. При этом испытуемый лежал на диване в расслабленном состоя¬нии. Было сказано слово «палочка». Ответ испытуемого был таков: «Палочка ди¬рижера. Знакомый учитель пения. Композитор. Композитор Глинка. Видел его портрет в шапочке. Римлянин вроде Нерона. Римский дворец, идет римлянин в белой одежде. Сад, масса роз, аллея, там масса воинов. Громадное дерево, на нем узор елочных палочек. Вылетают белые птицы оттуда. Это стреляют. Это пули. Я вижу, как они летят, как они, вернее след их, — белые, блестят. Они превраща¬ются в звериные лапы с белыми когтями. Последние ползут, расплываются. Это дорога. Дорога превращается в водопад на Кавказе...»
Ассоциативное течение интеллектуальных процессов очень часто наблюдает¬ся в тех случаях, когда человек утомлен и хочет отдохнуть. Вы, наверное, замеча¬ли, что иногда, перед тем как заснуть, у вас в голове пролетают разнообразные мысли, сменяя одну за другой. Эти мысли и есть определенные ассоциации. Одна¬ко бывают случаи, когда ассоциативное течение интеллектуальных процессов мо¬жет наблюдаться и в нормальном состоянии человека. Например, начав говорить об одном, мы под воздействием возникших ассоциаций начинаем говорить о дру¬гом и постепенно вообще уходим от темы разговора.
Исключительно важная особенность мышления — это неразрывная связь с ре¬чью. Тесная связь мышления и речи находит свое выражение прежде всего в том, Что мысли всегда облекаются в речевую форму, даже в тех случаях, когда речь не имеет звуковой формы, например в случае с глухонемыми людьми. Мы всегда ду¬маем словами, т. е. мы не можем мыслить, не произнося слова. Так, специальные приборы регистрации мышечных сокращений отмечают во время протекания у че¬ловека мыслительного процесса наличие незаметных для самого человека движе¬ний голосового аппарата.
Следует отметить, что речь является орудием мышления. Так, взрослые и дети .гораздо лучше решают задачи, если формулируют их вслух. И наоборот, когда в эксперименте у школьников фиксировался язык (зажимался зубами), качество и количество решенных задач ухудшалось. Конечно, в данном случае мысли все равно облекаются в словесную форму, а затруднение в решении задач связано с тем, что при фиксации языка возникают затруднения в движениях речевого ап¬парата. Можно говорить о том, что процесс мышления осуществляется тогда, ко--гда мысль выражается словами.
Выражение мысли словами представляет собой достаточно сложный процесс, включающий несколько этапов. Например, человек хочет изложить свою мысль в развернутой речевой (рорме. Для этого он должен иметь соответствующий мотив высказывания, например, необходимость решить какую-либо проблему. Но фор¬мирование мотива — движущей силы процесса — является лишь первым, основ¬ным этапом. На втором этапе возникает мысль и общая схема того содержания, которое в дальнейшем должно быть воплощено в высказывании. Этот этап подго¬товки высказывания мысли, как считал Л. С. Выготский, имеет особое значение. На нем происходит перешифровка (перекодирование) замысла в развернутую речь и создание порождающей (генеративной) схемы развернутого речевого вы¬сказывания. Под генеративной схемой речевого высказывания подразумевается механизм, называемый в психологии внутренней речью. Именно внутренняя речь обеспечивает переходный этап между замыслом (или «мыслью») и развернутой внешней речью через механизм перекодирования общего смысла в речевое выска¬зывание. Внутренняя речь порождает (генерирует) развернутое речевое высказы¬вание, включающее исходный замысел в систему грамматических кодов языка. С этой точки зрения внутренняя речь выступает как подготовительная стадия,
предшествующая высказыванию мысли; она направлена не на слушающего, а на самого себя, на перевод в речевой план той схемы, которая была до этого лишь общим содержанием замысла.
Генерирующая роль внутренней речи, приводящей к оживлению ранее усвоен¬ных грамматических структур развернутой речи, обеспечивает последний этап появления развернутого внешнеречевого выражения мысли.
Таким образом, мысль приобретает окончательный вид только после того, как замысел будет закодирован в речевые символы. Тот факт, что мысль кодируется в речи, чтобы приобрести общедоступную форму, Л. С. Выготский выразил в фор¬муле «мысль совершается в слове». Поэтому речь действительно является не толь¬ко средством общения, но и орудием мышления.
Следует иметь в виду, что, несмотря на тесное взаимодействие мышления и речи, эти два феномена — не одно и то же. Мыслить — это не значит говорить вслух или про себя. Свидетельством этому может служить возможность высказывания одной и той же мысли разными словами, а также то, что мы не всегда находим нужные слова, чтобы выразить свою мысль. Несмотря на то что возникшая у нас мысль нам самим понятна, часто для ее выражения мы не можем найти подходя¬щую словесную форму.
Как и всякий психический процесс, мышление является функцией мозга. Фи¬зиологической основой мышления являются мозговые процессы более высокого уровня, чем те, которые служат основой для более элементарных психических процессов, например ощущения. Однако в настоящее время нет единого мнения о значимости и порядке взаимодействия всех физиологических структур, обеспе¬чивающих процесс мышления. Бесспорным является то, что лобные доли мозга играют значимую роль в мыслительной деятельности как одном из вариантов
целенаправленной деятельности. Кроме этого, не вызывает сомнения значение тех зон коры головного мозга, которые обеспечивают гностические (познавательные) функции мышления. Не вызывает сомнения и то, что речевые центры коры голов¬ного мозга также участвуют в обеспечении мыслительного процесса.
Сложность исследования физиологических основ мышления объясняется тем, что на практике мышления как отдельного психического процесса не существует. Мышление присутствует во всех других познавательных психических процессах, в том числе в восприятии, внимании, воображении, памяти, речи. Все высшие фор¬мы этих процессов в определенной степени, в зависимости от уровня своего раз¬вития, связаны с мышлением. Мышление — это особого рода деятельность, имею¬щая свою структуру и виды.

http://i43.tinypic.com/2ngg7bd.jpg

Чаще всего мышление подразделяют на теоретическое и практическое. При этом в теоретическом мышлении выделяют понятийное и образное мышление, а в практическом наглядно-образное и наглядно-действенное.
Понятийное мышление — это такое мышление, в котором используются опре¬деленные понятия. При этом, решая те или иные умственные задачи, мы не обра¬щаемся к поиску с помощью специальных методов какой-либо новой информа¬ции, а пользуемся готовыми знаниями, полученными другими людьми и выражен¬ными в форме понятий, суждений умозаключений.
Образное мышление — это вид мыслительного процесса, в котором используют¬ся образы. Эти
образы извлекаются непосредственно из памяти или воссоздаются воображением. В ходе решения мыслительных задач соответствующие образы
мысленно преобразуются так, что в результате манипулирования ими мы можем найти решение интересующей нас задачи. Чаще всего такой вид мышления преоб¬ладает у людей, деятельность которых связана с каким-либо видом творчества.
Следует отметить, что понятийное и образное мышление, являясь разновидно¬стями теоретического мышления, на практике находятся в постоянном взаимо¬действии. Они дополняют друг друга, раскрывая перед нами различные стороны бытия. Понятийное мышление дает наиболее точное и обобщенное отражение дей¬ствительности, но это отражение абстрактно. В свою очередь, образное мышление позволяет получить конкретное субъективное отражение окружающей нас дей¬ствительности. Таким образом, понятийное и образное мышление дополняют друг друга и обеспечивают глубокое и разностороннее отражение действительности.
Наглядно-образное мышление — это вид мыслительного процесса, который осу¬ществляется непосредственно при восприятии окружающей действительности и без этого осуществляться не может. Мысля наглядно-образно, мы привязаны к дей¬ствительности, а необходимые образы представлены в кратковременной и опера¬тивной памяти. Данная форма мышления является доминирующей у детей до¬школьного и младшего школьного возраста.
Наглядно-действенное мышление — это особый вид мышления, суть которого заключается в практической преобразовательной деятельности, осуществляемой с реальными предметами. Этот вид мышления широко представлен у людей, заня¬тых производственным трудом, результатом которого является создание какого-либо материального продукта.
Следует отметить, что все эти виды мышления могут рассматриваться и как уровни его развития. Теоретическое мышление считается более совершенным, чем практическое, а понятийное представляет собой более высокий уровень развития, чем образное.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Понятие — это отражение общих и существенных свойств предметов или явле¬ний. В основе понятий лежат наши знания об этих предметах или явлениях. При¬нято различать общие и единичные понятия.
Общими понятиями называют те, которые охватывают целый класс однород¬ных предметов или явлений, носящих одно и то же название. Например, понятия «стул», «здание», «болезнь», «человек» и др. В общих понятиях отражаются при¬знаки, свойственные всем предметам, которые объединены соответствующим по¬нятием.
Единичными называются понятия, обозначающие какой-либо один предмет. Например, «Енисей», «Венера», «Саратов» и др. Единичные понятия представля¬ют собой совокупность знаний о каком-либо одном предмете, однако при этом от¬ражают свойства, которые могут быть охвачены другим, более общим понятием. Например, в понятие «Енисей» входит то, что это река, которая течет по террито¬рии России.
Следует отметить, что любые общие понятия возникают лишь на основе еди¬ничных предметов и явлений. Поэтому формирование понятия происходит не только посредством уяснения каких-либо общих свойств и особенностей группы предметов, но в первую очередь через приобретение знаний о свойствах и особен¬ностях единичных предметов. Закономерный путь формирования понятий — это движение от частного к общему, т. е. через обобщение.
Усвоение понятий — это достаточно сложный процесс, который имеет несколь¬ко этапов. На первых этапах формирования понятия не все существенные призна¬ки воспринимаются нами как существенные (это особенно характерно для детей). Более того, то, что является существенным признаком, нами может не осознавать¬ся вообще, а то, что является несущественным, воспринимается нами как суще¬ственное. Сегодня у нас есть все основания считать, что основой формирования понятий является практика. Очень часто, когда нам не хватает практического опы¬та, некоторые наши понятия имеют искаженный вид. Они могут быть необосно¬ванно сужены или расширены. В первом случае понятие, сформированное нашим сознанием, не включает в себя то, что должно включать, а во втором случае, наобо¬рот, объединяет в себе ряд признаков, совсем не свойственных отражаемому в по¬нятии предмету. Например, некоторые школьники младших классов не относят насекомых к животным. В то же время понятие «елка» часто применяется детьми ко всем хвойным деревьям.
Вероятно, можно выделить не только этапы формирования понятий, но и опре¬деленные механизмы этого процесса. Мы не ошибемся, если скажем, что некото¬рые понятия формируются у нас в первый год жизни, и мы не можем раскрыть закономерности их формирования, потому что приобретаемые нами в первые годы жизни знания попадают в разряд неосознаваемых. К таким понятиям можно отне¬сти понятия «время и «пространство», хотя, по мнению ряда американских авто¬ров, данные понятия следует относить к врожденным. Но таких понятий не так много. Большинство понятий, которыми мы оперируем, приобретается нами в процессе нашего развития.
Усвоить понятие можно двумя путями: либо нас специально учат чему-либо, на основе чего формируется понятие, либо мы в процессе деятельности самостоя¬тельно формируем понятие, опираясь на собственный опыт. Каким путем будет происходить усвоение, зависит от того, чему учится человек. Специальное обуче¬ние служит средством научения «ядрам понятий» (общим понятиям), тогда как в личном опыте мы приобретаем «прототипы» (единичные понятия). Например, если вы говорите ребенку, что волк — это злой и опасный хищник (ядро понятия), то из своего опыта, посещая зоопарк, ребенок может узнать, что волки — это бес¬помощные, лохматые и совсем не опасные животные (прототип).
Ядра и прототипы понятий тесно взаимосвязаны. Их соотношение определяет адекватность наших представлений о каком-то явлении или предмете. Причем адекватность этих представлений зависит от того, насколько точно усвоена суть явления или предмета, т. е. его ядро. Наши личные представления всегда связаны с каким-то контекстом, поэтому, чтобы разобраться в том, с чем приходится стал¬киваться в жизни, человеку необходим значительный практический опыт. Роди¬тели, как правило, стараются предотвратить ошибки детей, поэтому всегда стре¬мятся передать детям ядро понятий.
Однако усвоение ядер понятий детьми имеет свою динамику. Как показали экс¬периментальные исследования, только к 10 годам у детей проявлялся сдвиг от прототипа к ядру как окончательному критерию в решениях о понятии.
Мы уже отметили, что усвоение понятий идет по пути обобщения. Но каковы механизмы усвоения понятий? Американские психологи выделяют несколько способов усвоения понятий через практический опыт. Простейший способ они называют стратегией экземпляра. Проиллюстрировать его можно на том, как ре¬бенок усваивает понятие «мебель». Когда ребенок встречает известный пример, или экземпляр, — скажем, стол — он сохраняет его образ в памяти. Позднее, когда ребенок должен решить, является или нет новый элемент — скажем, другой стол — примером мебели, он сравнивает этот новый объект с хранимыми в памяти обра-зами мебели, включая образ стола. Эта стратегия широко используется детьми, и она лучше работает с типичными примерами, чем с нетипичными. Так, если по¬нятие маленького ребенка о мебели состояло только из наиболее типичных при¬меров (скажем, стола и стула), он сможет правильно классифицировать другие примеры, которые выглядят похожими на знакомые экземпляры, такие как стол или диван, но не те примеры, которые отличаются от знакомых, такие как книж¬ная полка. Стратегия экземпляра сохраняется и у взрослых. Она часто использу-ется для приобретения новых понятий.
По мере взросления человек начинает пользоваться другой стратегией — про¬веркой гипотезы. Он изучает известные примеры понятия, ищет признаки, отно¬сительно общие для них (например, многие предметы мебели находятся в жилых пространствах), и выдвигает гипотезу, что именно эти общие признаки характе¬ризуют данное понятие. Затем он анализирует новые объекты, отыскивая в них эти критические признаки, и сохраняет выдвинутую гипотезу, если она ведет к правильной категоризации нового объекта, или заменяет ее, если она не подтверж¬дается. Эта стратегия, таким образом, основана на абстракциях.
Исследование физиологических основ мышления позволило установить, что эти две стратегии приобретения понятий — стратегия экземпляра и стратегия про¬верки гипотезы — реализуются различными участками мозга. Подтверждение это¬му получено при обучении взрослых пациентов с повреждениями мозга различ¬ным понятиям. Использование стратегии экземпляра основывается на способно¬сти научающегося к воспроизведению известных ему примеров этого понятия; так, решая, является ли новый объект примером мебели, необходимо воспроизвести примеры столов и стульев. В этом процессе задействована долговременная память. Такое воспроизведение зависит от мозговых структур, находящихся в медиаль¬ных отделах височной доли, в частности гиппокампа.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Прежде чем говорить о наиболее известных теоретических направлениях в об¬ласти исследования мышления, следует обратить внимание на то, что мы впервые при рассмотрении этого вопроса встретимся с такими понятиями, как интеллект и интеллектуальные способности.
Слово «интеллект» происходит от латинского intellectus, в переводе на русский означающего «разумение», «понимание», «постижение». Следует отметить, что единого понимания данного термина до сих пор не существует. Различные авторы связывают понятие «интеллект» с системой умственных операций, со стилем и стратегией решения жизненных проблем, с эффективностью индивидуального подхода к ситуации, требующей познавательной активности, с когнитивным сти¬лем и т. д. Другой весьма распространенной точкой зрения стало мнение Ж. Пиаже о том, что интеллект — это то, что обеспечивает адаптацию человека.
Следует отметить, что до настоящего времени единой общепринятой трактов¬ки понятия «интеллект» нет. Сегодня существуют два основных толкования ин¬теллекта: более широкое и более узкое. В более широком смысле интеллект — это глобальная интегральная биопсихическая особенность человека, характеризую¬щая его возможности в адаптации. Другая трактовка интеллекта, более узкая, объединяет в этом понятии обобщенную характеристику умственных способно¬стей человека.
Какой смысл мы будем вкладывать в понятие «интеллект»? Будет ли верным, если все проявления нашего мышления мы будем считать интеллектом? И будет
ли верным, если, наоборот, определенные проявления мышления мы не будем от¬носить к интеллекту?
Мы будем исходить из того, что интеллект в современной психологической
науке связывают с процессом мышления, а мышление, в свою очередь, является познавательным психическим процессом, завершающим обработку информации, которую мы получаем из внешнего мира. Мышление формирует понятия о пред¬метах и понимание их взаимосвязей. В то же время имеющиеся у нас понятия явля¬ются исходной платформой для формирования нашего поведения, поскольку, фор¬мируя сознательное поведение, мы активно используем разнообразные понятия.
Таким образом, можно утверждать, что мышление непосредственно задейство¬вано в процессе адаптации. Причем его участие в адаптации не ограничивается лишь формированием базовых понятий. При формировании поведения человек исходит из существующих в обществе моральных ценностей, своих личных инте¬ресов и тех задач, которые ему необходимо решить. Следовательно, формирова¬ние поведения и выбор путей достижения цели происходят при многократном взвешивании вариантов и анализе всех исходных понятий. При этом главную роль
в этих процессах играет мышление.
Нередко наш выбор бывает противоречивым, но он всегда либо верен, либо неверен. Адекватность нашего выбора в значительной мере зависит от степени развития критичности нашего мышления. Критичность мышления заключается в том, насколько успешно мы выявляем недостатки в своих суждениях и суждени¬ях других людей. По наше поведение не всегда носит осознанный характер. Часто мы поступаем необдуманно или используем выработанный ранее поведенческий стереотип, не успевая привести его в соответствие с изменившимися условиями деятельности. Следовательно, поведение и мышление связаны лишь в определен¬ных, проблемных случаях, когда нам необходимо решить конкретную умствен¬ную задачу, смысл которой заключается в формировании поведения. Когда же та¬кой задачи нет, формирование и регуляция поведения могут осуществляться на
других уровнях и с помощью других механизмов.
Помимо формирования мотивированного поведения мышление участвует в дея¬тельности. Выполнение любой преобразующей или созидательной деятельности не может обойтись без процесса мышления, ибо, прежде чем что-либо создать, мы решаем целый ряд умственных задач и лишь затем создаем на практике то, что создали у себя в сознании с помощью мышления. Более того, каждый из нас обла¬дает определенным уровнем развития так называемого творческого мышления, т. е. мышления, связанного с формированием принципиально новых знаний, с ге¬нерацией собственных идей. Однако, говоря о том, как мышление задействовано в деятельности, мы должны подчеркнуть, что в первую очередь мышление обеспе¬чивает познавательные аспекты деятельности.
Таким образом, адаптация человека, его поведение, его созидательная деятель¬ность, носящие сознательный (разумный) характер, тесно связаны с процессом мышления. Поэтому часто, когда мы говорим «разум», «ум», мы подразумеваем
процесс мышления и его особенности.
Кроме приведенной информации, формируя понятие «интеллект», давайте исходить из того, что есть проявления нашего мышления, которые мы можем оценить и изучить с помощью достаточно объективных методов. Эти проявления
связаны с решением определенных умственных задач на основе переработки вос¬принимаемой информации и создания оригинальных, принципиально новых идей. Другие проявления мышления чаще всего скрыты от нашего сознания, а если они и осознаются, то в относительно смутной форме. Эти проявления связаны с адаптацией и формированием мотивированного (осознанного) поведения. По¬этому эти процессы не могут быть оценены непосредственно с помощью специ¬альных тестов. Об особенностях проявления мышления в этой сфере мы можем судить лишь по косвенной информации, которую получаем при исследовании лич¬ности и при изучении поведения человека. Таким образом, в процессе мышления мы можем выделить вполне самостоятельные, с точки зрения экспериментально¬го исследования, компоненты, связанные с решением разнообразных умственных задач, что и позволяет рассматривать мышление как самостоятельный психиче¬ский процесс. Также мы можем вести речь о компонентах мышления, которые не могут быть рассмотрены отдельно от других психических процессов. Эти компо-ненты задействованы при регуляции поведения.
В то же время следует учитывать то, что возникновение понятия «интеллект» связано с попытками оценить с помощью специальных психологических тестов умственные и творческие возможности человека. Следовательно, более правиль¬ным является соотнесение интеллекта и способностей человека выполнять опре¬деленную умственную деятельность. Более того, нельзя рассматривать интеллект только как совокупность характеристик, обеспечивающих адаптацию человека к внешней среде, потому что человек живет в обществе и его адаптация связана с моральными ценностями и целями деятельности, а формирование моральных ценностей и целей деятельности нельзя объяснить только их осознанием. Часто формирование мотивов и ценностей происходит на уровне бессознательного. Кро¬ме того, успешность адаптации зависит также от физиологических и психофизио¬логических особенностей человека. Поэтому, связывая интеллект с мышлением, целесообразно соотнести его с познавательной деятельностью человека, т. е. с об¬ластью проявления мышления, которая связана с переработкой информации и ре¬шением определенных умственных задач — областью, которая в определенной сте¬пени может быть вычленена из всего потока психических процессов и изучена са¬мостоятельно.
. Таким образом, под интеллектом мы будем понимать совокупность самых раз¬нообразных умственных способностей, обеспечивающих успех познавательной дея¬тельности человека.
Все наиболее известные теории, пытающиеся объяснить наличие у человека мышления и его происхождение, можно разделить на две большие группы. К пер¬вой группе следует отнести теории, провозглашающие наличие у человека при¬родных интеллектуальных способностей. Согласно положениям этих теорий, ин¬теллектуальные способности являются врожденными и поэтому не изменяются в процессе жизни, а их формирование не зависит от жизненных условий.
Одной из наиболее известных теорий, входящих в первую группу, является теория мышления, разрабатываемая в рамках гештальтпсихологии. С позиции данного научного направления интеллектуальные способности и сам интеллект определяются как совокупность внутренних структур, обеспечивающих восприятие и переработку информации с целью .получения нового знания. При этом считается,
что соответствующие интеллектуальные структуры существуют у человека с рож¬дения в потенциально готовом виде, постепенно проявляясь по мере взросления человека и при возникновении потребности в них. При этом способность преобра¬зовывать структуры, видеть их в реальной действительности и есть основа интел¬лекта.
Другая группа теорий рассматривает умственные способности как развиваю¬щиеся в процессе жизни человека. Они пытаются объяснить мышление исходя либо из внешних воздействий среды, либо из идеи внутреннего развития субъек¬та, или же исходя из того и другого.
Активные исследования мышления проводятся с XVII в. Для начального пе¬риода исследований мышления было характерно то, что мышление фактически отождествлялось с логикой, а в качестве единственного его вида, подлежащего изучению, рассматривалось понятийное теоретическое мышление. Сама же спо¬собность к мышлению считалась врожденной и поэтому, как правило, рассматри¬валась вне проблемы развития психики человека. К числу интеллектуальных спо¬собностей в то время относились созерцание (как некоторый аналог абстрактного мышления), логическое рассуждение и рефлексия. Операциями мышления счи¬тались обобщение, синтез, сравнение и классификация.
Позднее, с появление ассоциативной психологии мышление сводилось во всех его проявлениях к ассоциациям. В качестве механизмов мышления рассматрива¬лась связь следов прошлого опыта и впечатлений, полученных в настоящем опы¬те. Способность к мышлению рассматривалась как врожденная. Однако предста¬вителям данного направления не удалось объяснить происхождение творческого мышления с позиций учения об ассоциациях. Поэтому способность к творчеству рассматривалась как не зависящая от ассоциаций врожденная способность разума.
Мышление широко исследовалось и в рамках бихевиоризма. При этом мышле¬ние представлялось как процесс формирования сложных связей между стимула¬ми и реакциями. Бесспорной заслугой бихевиоризма явилось рассмотрение в рам¬ках изучаемой проблемы формирования умений и навыков в процессе решения задач. Благодаря данному направлению психологии в сферу изучения мышления вошла проблема практического мышления.
Определенный вклад в развитие психологии мышления внес и психоанализ, в котором большое внимание уделялось проблеме бессознательных форм мышле¬ния, а также изучению зависимости мышления от мотивов и потребностей челове¬ка. Именно благодаря поиску бессознательных форм мышления в психоанализе было сформировано понятие «защитных психологических механизмов».
В отечественной психологии проблема мышления развивалась в рамках пси¬хологической теории деятельности. Разработка этой проблемы связана с именами А. А. Смирнова, А. Н. Леонтьева и др. С позиций психологической теории дея¬тельности мышление понимается как прижизненно формирующаяся способность к решению разнообразных задач и целесообразному преобразованию действитель¬ности. А. Н. Леонтьевым была предложена концепция мышления, согласно кото¬рой между структурами внешней (составляющей поведение) и внутренней (со¬ставляющей мышление) деятельности существуют аналогии. Внутренняя мысли¬тельная деятельность является не только производной от внешней, практической, но и имеет принципиально то же самое строение. В ней, как и в практической дея¬тельности, могут быть выделены отдельные действия и операции. При этом внут¬ренние и внешние элементы деятельности являются взаимозаменяемыми. В со¬став мыслительной, теоретической деятельности могут входить внешние, практи¬ческие действия, и наоборот, в структуру практической деятельности могут включаться внутренние, мыслительные операции и действия. Следовательно, мыш¬ление как высший психический процесс формируется в процессе деятельности.
Следует отметить, что деятельностная теория мышления способствовала ре¬шению многих практических задач, связанных с обучением и умственным разви¬тием детей. На ее основе были построены известные теории обучения и развития, среди которых теории П. Я. Гальперина, Л. В. Занкова, В. В. Давыдова. Однако в последнее время, с развитием математики и кибернетики, появилась возмож¬ность создать новую информационно-кибернетичскую теорию мышления. Оказа¬лось, что многие специальные операции, применяемые в программах машинной обработки информации, очень похожи на операции мышления, которыми пользу-ется человек. Поэтому появилась возможность изучить операции человеческого мышления с использованием кибернетики и машинных моделей интеллекта. В на¬стоящее время даже сформулирована целая научная проблема, получившая на¬звание проблемы «искусственного интеллекта»

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

В последнее время стали широко использоваться тесты достижений. Напри¬мер, в процессе обучения в школе учащимся с целью проверки качества и объема знаний предлагают выполнить контрольные тесты. Как и критериально-ориенти¬ровочные тесты, тесты достижений широко используются при решении задач про¬фессионального отбора. Целесообразность этого обусловлена тем, что успешное овладение профессией требует определенного общеобразовательного уровня. Чем - сложнее профессия, которой необходимо овладеть, тем более жесткие требования предъявляются к общеобразовательной подготовке кандидатов.
Следует отметить, что любой из тестов, предназначенный для оценки интел¬лектуального развития, в большей или меньшей степени может восприниматься как своеобразная экспериментальная модель. Причем в процессе эксперименталь¬ных исследований был создан целый ряд концептуально-экспериментальных мо¬делей интеллекта. Одной из наиболее известных моделей является модель интел¬лекта, предложенная Дж. Гилфордом.

http://i42.tinypic.com/qwzryo.jpg

Согласно концепции Гилфорда, интеллект — это многомерное явление, которое может быть оценено по трем на-
правлениям: содержанию, продукту и характеру. Умственная операция, включен¬ная в интеллект, по характеру может быть следующей: оценивание, синтез, ана¬лиз, запоминание, познание. По продукту умственная операция может быть: еди¬ницей, классом, отношением, системой, трансформацией, рассуждением. По со¬держанию умственная операция может представлять собой действие с объектами, символами, преобразование смыслов, поведение. Всего модель интеллекта Гилфорда включает 120 различных интеллектуальных процессов. Все они сводятся к 15 факторам: пять операций, четыре вида содержания, шесть типов продуктов мыслительной деятельности.
К операциям относятся: познание (процессы понимания и восприятия инфор¬мации), память (процессы запоминания, сохранения и воспроизведения инфор¬мации), дивергентное продуктивное мышление (средства порождения оригиналь¬ных творческих идей), конвергентное мышление (процессы, которые обеспечи¬вают решение задач, имеющих единственно правильный ответ), оценивание (процессы, позволяющие оценивать соответствие полученного результата с тре¬буемым и на этой основе определять, решена задача или нет).
К типам содержания мыслительных операций относят: фигуративное содер¬жание (наглядно-образная информация), символическое содержание (знаки, буквы и т. д.), семантическое содержание (идеи и понятия), поведенческое содержание (чувства, мысли, настроения, желания).
В свою очередь, продукты мыслительной деятельности могут принимать вид единицы (отдельные сведения), класса (совокупность сведении, сгруппированных по общим существенным признакам), системы (блоки, состоящие из элементов и связей между ними) и трансформации (преобразования и модификации инфор¬мации).
Следует отметить, что, несмотря на многочисленные теоретические поиски и экспериментальные исследования, единого мнения о структуре и природе мыш¬ления нет. Бесспорным в настоящее время является то, что мышление — это один из высших познавательных психических процессов, оказывающий существенное влияние на всю деятельность человека, а также то, что в структуре мышления мож¬но выделить определенные умственные операции.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

К основным видам умственных операций относятся: сравнение, анализ и син¬тез, абстракция и конкретизация, индукция и дедукция.

Операция установления сходства и различия между предметами и явлениями реального мира называется сравнением. Когда мы смотрим на два пред¬мета, мы всегда замечаем, в чем они похожи или в чем они различаются.
Признание сходства или различия между предметами зависит от того, какие свойства сравниваемых предметов для нас являются существенными. Следует отметить, что именно из-за этого одни и те же предметы в одном случае мы счита¬ем похожими друг на друга, а в другом случае мы не видим между ними никакого сходства. Например, если раскладывать предметы гардероба по признаку цвета и по признаку назначения, то в каждом из этих случаев набор вещей на одной полке будет другим.
Операцию сравнения мы всегда можем осуществить двумя путями; непосредственно или опосредованно. Когда мы можем сравнить два предмета или явления, воспринимая их одновременно, мы используем непосредственное сравнение. В тех случаях, когда мы осуществляем сравнение путем умозаключения, мы использу¬ем опосредованное сравнение. При опосредованном сравнении для построения нашего умозаключения мы используем косвенные признаки. Например, ребенок для того чтобы определить, насколько он вырос, сопоставляет свой рост с отмет¬ками на косяке двери.
Успех сравнения зависит от того, насколько правильно выбраны показатели для сравнения. Например, совершенно неправильно сравнивать расстояния до двух различных объектов, используя для определения расстояния в одном случае метры (или километры), отделяющие вас от объекта, а в другом — время, которое вам потребуется, чтобы до него дойти. Поэтому непременным условием для успеш¬ного осуществления операции сравнения является необходимость выделения су¬щественных признаков сравниваемых предметов. Например, сравнивая географи¬ческие зоны, нельзя говорить о том, что зона пустыни и зона леса отличаются друг от друга тем, что в пустыне водятся верблюды, а в лесу их нет. При таком сравне¬нии мы легко можем допустить ошибку, не указав основные существенные признаки сравниваемых предметов. В приведенном примере ошибка заключается в том, что основное отличие между сравниваемыми географическими зонами со¬стоит в разнице климата, географическом положении и т. д. Поэтому для того, что¬бы операция сравнения была осуществлена успешно, необходимо избегать одностороннего (неполного, по одному признаку) сравнения и стремиться к много
стороннему (полному, по всем признакам) сравнению. Нельзя останавливаться на поверхностном сравнении предметов и явлений. Объективное сравнение все¬гда возможно лишь при глубоким анализе существенных признаков.
В качестве иллюстрации ошибок, которые мы допускаем при поверхностном сравнении, приведем следующий пример. Обнаружив сходство предметов но ка¬кому-либо одному или нескольким признакам, мы часто допускаем мысль о том, что это сходство будет присутствовать и при сравнении по другим признакам срав¬ниваемых предметов или явлений. В подобных случаях мы выполняем умозаклю¬чение по аналогии. Так, исходя из того, что форма лунных гор сходна с формой земных вулканов, было высказано мнение о том, что и причины возникновения лунных гор сходны с причинами возникновения земных вулканов. Однако при использовании аналогии нас часто могут поджидать ошибочные умозаключения. Например, вы могли наблюдать случай, когда ребенок поливает из лейки своего щенка или котенка. При этом он исходит из умозаключения, что, поскольку цветы растут тогда, когда их поливают, то для того, чтобы подрос щенок или котенок, его надо поливать.
Невольно возникает вопрос: «От чего зависит достоверность умозаключений по аналогии?» Достоверность умозаключений по аналогии зависит от того, на¬сколько взаимообусловлены между собой признаки, которые мы наблюдаем в срав¬ниваемых предметах. Так, формы всех земных вулканов похожи друг на друга по¬тому, что они имеют одинаковое происхождение, т. е. форма вулканов и их проис¬хождение взаимообусловлены.
Анализ и синтез. Анализ — это мысленное расчленение чего-либо на части или мысленное выделение отдельных свойств предмета. Суть данной операции состо¬ит в том, что, воспринимая какой-либо предмет или явление, мы можем мысленно выделить в нем одну часть из другой, а затем выделить следующую часть и т. д. Таким образом мы можем узнать, из каких частей состоит то, что мы воспринима¬ем. Следовательно, анализ позволяет нам разложить целое на части, т. е. позволя¬ет понять структуру того, что мы воспринимаем.
Наряду с выделением существенных частей предмета анализ позволяет мыс¬ленно выделить и отдельные свойства предмета, такие как цвет, форма предмета, скорость процесса и др. Следует обратить внимание и на то, что анализ возможен не только тогда, когда мы воспринимаем какой-либо предмет, но и тогда, когда мы воспроизводим его образ по памяти.
Противоположной анализу операцией является синтез. Синтез — это мыслен¬ное соединение частей предметов или явлений в одно целое, а также мысленное сочетание отдельных их свойств. Когда мы смотрим на лежащие перед нами от¬дельные части механизма, мы можем понять, как выглядит этот механизм и как он работает. Для синтеза, как и для анализа, характерно мысленное оперирование свойствами предмета. Слушая описание человека, мы можем воссоздать его образ в целом. Синтез может осуществляться как на основе восприятия, так и на основе воспоминаний или представлений. Прочитав отдельные фразы какого-либо вы¬сказывания или логического утверждения, мы можем воссоздать эту фразу или утверждение в целом.
Следует отметить, что первоначально анализ и синтез возникают в практиче¬ской деятельности. В детском возрасте, когда ребенок начинает осваивать мыс¬ленные операции, наблюдается его повышенный интерес к манипулированию
предметами. Выполняя определенные действия с предметами, ребенок помогает мысленному их расчленению или соединению. С возрастом роль практической деятельности для развития синтеза и анализа не уменьшается. Для того чтобы ра¬зобраться в работе какого-либо механизма, взрослый человек в процессе обучения разбирает и собирает его.
Однако подобные действия не всегда возможны, поэтому их часто замещают восприятием каждой подлежащей выделению части предмета. Если человеку, не знакомому с микробиологией, показать под микроскопом каплю воды, то он не сможет разобраться в скоплении увиденных им микроорганизмов. Но если пред¬варительно ему показать их изображения, то, рассматривая каплю воды под мик¬роскопом, он уже сможет идентифицировать отдельные живые организмы.
Следовательно, мы можем утверждать, что на протяжении всей жизни человек постоянно использует анализ и синтез. Данные операции по своей сути могут быть практическими и теоретическими (умственными). При этом следует иметь в виду, что анализ и синтез, как умственные операции, всегда связаны с другими мысли¬тельными действиями. Если анализ оторван от других операций, он становится порочным, механистичным. Элементы такого анализа наблюдаются у ребенка на первых этапах развития мышления, когда ребенок разбирает, а точнее, ломает иг¬рушки. Разобрав на отдельные части игрушку, маленький ребенок никак не ис¬пользует их дальше. В свою очередь, синтез не может являться механическим со¬единением частей и не сводится к их сумме. При правильном соединении отдель¬ных частей машины, т. е. при их синтезе, получается не груда металла, а машина, способная передвигаться или выполнять определенные операции.
Легкость выполнения операций синтеза и анализа зависит от того, насколько сложную задачу мы пытаемся решить. Если предметы, которые мы рассматрива¬ем, почти одинаковые, то мы с легкостью обнаруживаем то, чем они похожи. И на¬оборот, если они почти во всем различны, то нам гораздо труднее найти опреде¬ленное сходство между ними. Хорошо выделяется также то, что расходится с на¬шими обычными представлениями.
Являясь противоположными по своей сути операциями, анализ и синтез фак¬тически тесно связаны между собой. Они участвуют в каждом сложном мысли¬тельном процессе. Например, когда вы, плохо зная английский, слышите разговор на этом языке, вы стараетесь прежде всего выделить в прозвучавшей фразе знако¬мые слова, а лишь затем воспринять слова менее знакомые и в дальнейшем попы¬таться их осмыслить. В этом проявляются функции анализа. Однако одновремен¬но с этим вы пытаетесь сложить в единое целое смысл услышанных вами слов и составить осмысленную фразу. В данном случае вы используете другую мысли¬тельную операцию — синтез.
Конечно, не всегда операции синтеза и анализа протекают в соответствии с этим примером. Но бесспорно то, что они всегда присутствуют при решении относи¬тельно сложной умственной задачи.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

. Абстракция — это мысленное отвлечение от каких-либо частей или свойств предмета для выделения его существенных при¬знаков. Суть абстракции как мыслительной операции состоит в том, что, воспри¬нимая какой-либо предмет и выделяя в нем определенную часть, мы должны рас¬сматривать выделенную часть или свойство независимо от других частей и свойств
данного предмета. Таким образом, с помощью абстракции мы можем выделить часть предмета или его свойства из всего потока воспринимаемой нами информа¬ции, т. е. отвлечься, или абстрагироваться, от других признаков получаемой нами информации.
Абстракция широко используется нами при образовании и усвоении новых понятий, так как в понятиях отражены только существенные, общие для целого класса предметов признаки. Например, сказав «стол», мы представляем некий об¬раз целого класса предметов. В этом понятии объединяются наши представления о разных столах. Для того чтобы сформировать данное понятие, нам пришлось отвлечься от целого ряда частных свойств и признаков, характерных только для определенного объекта или отдельной группы объектов, которые определяются сформированным нами понятием.
Сформированные нами конкретные понятия в дальнейшем используются при образовании и усвоении так называемых абстрактных понятий, которые суще¬ственно отличаются от конкретных понятий. Так, в приведенном выше примере понятие «стол» относится к конкретным понятиям, поскольку оно обозначает предмет или группу предметов в целом. В отличие от конкретных понятий абст¬рактными понятиями называются понятия об обобщенных признаках и свойствах предметов и явлений. К абстрактным понятиям относятся, например, такие, как «твердость», «яркость», «горечь», «мудрость» и т. п. При образовании подобных понятий особенно важно отвлечься от других свойств, поэтому образование абст-рактных понятий представляет собой более трудный процесс, чем усвоение кон¬кретных понятий. В то же время абстракция не существует без чувственной опо¬ры, иначе она становится бессодержательной, формальной. Среди видов абстрак¬ции можно выделить практическую, непосредственно включенную в процесс деятельности; чувственную, или внешнюю; высшую, или опосредованную, выра¬женную в понятиях.
Следует отметить, что при осуществлении операций абстракции мы можем столкнуться с ошибками двоякого рода. В одних случаях, усваивая определенные понятия (теоремы, правила и т. д.), мы не можем отвлечься от конкретных приме¬ров или информационного фона, с использованием которого производится (фор¬мирование данного понятия, в результате чего мы не можем использовать сфор¬мированное понятие в других условиях. При изучении правил уличного движе¬ния с использованием иллюстрированных учебников, содержащих примеры на определенное правило, человек не сразу начинает применять сформированные в процессе обучения понятия на практике, оказавшись за рулем автомобиля в не¬сколько другой, не рассмотренной в учебнике обстановке.
Ошибкой другого рода при осуществлении операций абстракции является от¬влечение от существенных признаков предмета или явления. В результате мы пытаемся обобщить то, что нельзя обобщать, и у нас формируется искаженное или ложное представление.
Конкретизация является процессом, противоположным абстракции. Конкре¬тизация — это представление чего-либо единичного, что соответствует тому или иному понятию или общему положению. В конкретных представлениях мы не стремимся отвлечься от различных признаков или свойств предметов и явлений, а, наоборот, стремимся представить себе эти предметы во всем многообразии
свойств и признаков, в тесном сочетании одних признаков с другими. По суще¬ству, конкретизация всегда выступает как пример или как иллюстрация чего-то общего. Конкретизируя общее понятие, мы лучше его понимаем. Например, кон¬кретизацией понятия «стол» являются понятия «письменный стол», «обеденный стол», «разделочный стол», «рабочий стол» и т. д.

В мыслительных операциях принято различать два ос¬новных вида умозаключений: индуктивные, или индукцию, и дедуктивные, или дедукцию.
Индукция — это переход от частных случаев к общему положению, которое охватывает собой частные случаи. Г. Эббингауз, изучая процессы забывания ин¬формации у отдельных людей, обнаружил общую закономерность и сформулиро¬вал один из законов памяти, описывающий процесс забывания полученной чело¬веком информации.
Следует отметить, что в процессе индукции мы можем допустить определен¬ные ошибки и сделанное нами умозаключение может оказаться недостаточно до¬стоверным. Достоверность индуктивного умозаключения достигается не только за счет увеличения количества случаев, на котором оно строится, но и за счет ис¬пользования разнообразных примеров, в которых варьируют несущественные признаки предметов и явлений. Для того чтобы узнать, тонут ли все металличе¬ские вещи, недостаточно опускать в воду такие относительно крупные предметы, как вилка, ложка, нож, т. е. менять характер предмета, оставляя примерно одина¬ковыми характеристики объема и веса. Кроме этого необходимо проводить экспе¬рименты и с более мелкими вещами, которые существенно отличаются по своему абсолютному весу и объему от более крупных предметов, но имеют одинаковую с ними плотность и удельный вес, например иголку, кнопку и т. д. Следовательно, для осуществления правильного индуктивного умозаключения важно знать, от каких свойств или качеств предмета зависит наблюдаемый нами факт или явле¬ние, и установить, меняется ли это свойство, или качество, в тех единичных случа¬ях, которые мы наблюдали.
Процессом, противоположным индукции, является дедукция. Дедукция — это умозаключение, сделанное в отношении частного случая на основе общего поло¬жения. Например, зная то, что на три делятся все числа, сумма цифр которых крат¬на трем, мы можем утверждать, что число 412815 разделится на три. В то же вре¬мя зная, что все березы сбрасывают листву на зиму, мы можем быть уверены в том, что какая-либо отдельная береза зимой также будет без листвы.
Надо сказать, что дедукция играет весьма существенную роль в жизни челове¬ка. Благодаря дедукции мы можем использовать знание общих закономерностей для предвидения конкретных фактов. Например, опираясь на знание причин, вы¬зывающих ту или иную болезнь, медицина строит свои профилактические меро¬приятия по предупреждению данного заболевания.
Следует иметь в виду, что дедуктивные суждения часто наталкиваются на определенные затруднения. Эти затруднения вызваны тем, что наблюдаемый нами случай не осознается как случай, попадающий под действие того или иного общего положения. Например, в своих экспериментах Л. И. Божович спрашивала у учеников о том, какая борона разрыхляет землю глубже — та, которая имеет
60 зубьев, или та, которая имеет 20 зубьев. Чаще всего ученики затруднялись да¬вать ответы или давали неверные ответы, хотя хорошо знали, что чем больше пло¬щадь опоры, тем меньше давление на единицу поверхности.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

В мыслительных операциях принято различать два ос¬новных вида умозаключений: индуктивные, или индукцию, и дедуктивные, или дедукцию.
Индукция — это переход от частных случаев к общему положению, которое охватывает собой частные случаи. Г. Эббингауз, изучая процессы забывания ин¬формации у отдельных людей, обнаружил общую закономерность и сформулиро¬вал один из законов памяти, описывающий процесс забывания полученной чело¬веком информации.
Следует отметить, что в процессе индукции мы можем допустить определен¬ные ошибки и сделанное нами умозаключение может оказаться недостаточно до¬стоверным. Достоверность индуктивного умозаключения достигается не только за счет увеличения количества случаев, на котором оно строится, но и за счет ис¬пользования разнообразных примеров, в которых варьируют несущественные признаки предметов и явлений. Для того чтобы узнать, тонут ли все металличе¬ские вещи, недостаточно опускать в воду такие относительно крупные предметы, как вилка, ложка, нож, т. е. менять характер предмета, оставляя примерно одина¬ковыми характеристики объема и веса. Кроме этого необходимо проводить экспе¬рименты и с более мелкими вещами, которые существенно отличаются по своему абсолютному весу и объему от более крупных предметов, но имеют одинаковую с ними плотность и удельный вес, например иголку, кнопку и т. д. Следовательно, для осуществления правильного индуктивного умозаключения важно знать, от каких свойств или качеств предмета зависит наблюдаемый нами факт или явле¬ние, и установить, меняется ли это свойство, или качество, в тех единичных случа¬ях, которые мы наблюдали.
Процессом, противоположным индукции, является дедукция. Дедукция — это умозаключение, сделанное в отношении частного случая на основе общего поло¬жения. Например, зная то, что на три делятся все числа, сумма цифр которых крат¬на трем, мы можем утверждать, что число 412815 разделится на три. В то же вре¬мя зная, что все березы сбрасывают листву на зиму, мы можем быть уверены в том, что какая-либо отдельная береза зимой также будет без листвы.
Надо сказать, что дедукция играет весьма существенную роль в жизни челове¬ка. Благодаря дедукции мы можем использовать знание общих закономерностей для предвидения конкретных фактов. Например, опираясь на знание причин, вы¬зывающих ту или иную болезнь, медицина строит свои профилактические меро¬приятия по предупреждению данного заболевания.
Следует иметь в виду, что дедуктивные суждения часто наталкиваются на определенные затруднения. Эти затруднения вызваны тем, что наблюдаемый нами случай не осознается как случай, попадающий под действие того или иного общего положения. Например, в своих экспериментах Л. И. Божович спрашивала у учеников о том, какая борона разрыхляет землю глубже — та, которая имеет
60 зубьев, или та, которая имеет 20 зубьев. Чаще всего ученики затруднялись да¬вать ответы или давали неверные ответы, хотя хорошо знали, что чем больше пло¬щадь опоры, тем меньше давление на единицу поверхности.
Процесс мышления начинается с проблемной ситуации, которую необходимо решить, а следовательно, с постановки вопроса, который возникает каждый раз, когда нам что-либо непонятно. Поэтому первое необходимое условие протекания мыслительного процесса заключается в умении увидеть непонятное, требующее разъяснения. Человек с хорошо развитым мышлением видит вопросы там, где они есть на самом деле и где человеку с недостаточно развитым мышлением, не при¬выкшему мыслить самостоятельно, все представляется само собой разумеющим¬ся. Хорошо известно, что собака облизывается при виде еды, но только И. П. Пав-лов увидел в этом проблему и, изучая ее, создал учение об условных рефлексах. Другой пример — Исаак Ньютон. Множество людей наблюдало падение предме¬тов с высоты на землю, но только Ньютон задумался над этой проблемой и открыл закон всемирного тяготения.
Вполне правомочен вопрос о том, почему эти ученые увидели то, что до них никто не видел? Что является источником возникновения вопросов? Существу¬ют два таких источника: практика и знания. Как правило, в ходе решения практи¬ческих задач мы «включаем» мышление и пытаемся решать то, что еще никогда не решали. С другой стороны, для того чтобы правильно поставить вопрос, мы долж¬ны обладать необходимой для этого суммой знаний.
Предположим, что мы научились видеть наличие проблемы и правильно ста¬вить вопрос. Но правильно поставленный вопрос еще не означает успешного ре¬шения задачи. Для решения сложной мыслительной задачи необходимо умело выбрать пути решения поставленного вопроса. В некоторых случаях мы не испы¬тываем затруднения в решении определенной мыслительной задачи или практи¬ческой проблемы. Но часто бывает, что у нас нет необходимых знаний или инфор¬мации для ответа на поставленный вопрос. Поэтому для решения сложной мыс¬лительной задачи человек должен уметь найти необходимую информацию, без которой нельзя решить основную задачу или проблему. В этом случае человек, используя возможности своего мышления, сначала отвечает на промежуточные вопросы и лишь затем решает главный вопрос. Постепенно пополняя недостаю¬щую информацию, мы приходим к решению главной проблемы или интересую¬щего нас вопроса.
Очень часто решение мыслительной задачи содержится в самом вопросе. Что¬бы это увидеть, необходимо уметь оперировать имеющимися данными и анализи¬ровать их. Однако и здесь могут встречаться определенные трудности. Решая сложную мыслительную задачу, человек должен уметь найти необходимые для корректной постановки вопроса данные.
322 • Часть II. Психические процессы
Когда мы не имеем необходимой для решения вопроса информации, мы обыч¬но высказываем предположение. Предположение — это умозаключение, которое строится на косвенной информации и наших догадках, когда у нас нет всех необ¬ходимых для правильного решения мыслительной задачи знаний или достаточ¬ной информации. К. Э. Циолковский, не имея объективной информации, выска¬зывал предположения об особенностях космического полета, о той скорости, ко¬торой должна обладать ракета, чтобы преодолеть земное тяготение. Но все эти предположения превратились в научные доказательства, когда был совершен пер¬вый космический полет. Таким образом, решая мыслительную задачу со многими неизвестными, мы можем высказать предположения, которые ложатся в основу решения этой задачи. Причем в одних случаях наше решение оказывается вер¬ным, или адекватным, а в других — неверным. Это происходит из-за истинности или ошибочности высказанного нами предположения. И как вы, вероятно, уже поняли из предыдущего примера, критерием истинности нашего предположения является практика.
Практика является наиболее объективным доказательством истинности наших умозаключений. При этом мы можем использовать практику и в качестве прямого доказательства верности наших суждений, как это было в случае с К. Э. Циолков¬ским, и в качестве косвенного доказательства. Например, для того чтобы прове¬рить предположение о наличии электрического тока в розетке, мы включаем лам¬пу и на основании того, загорится она или нет, делаем соответствующий вывод.
Существенную роль в решении сложных интеллектуальных задач играет уме¬лое использование разнообразных приемов. Так, при решении задач мы часто ис¬пользуем наглядные образы. Другой пример —использование типичных приемов в решении типовых задач. С этим явлением мы постоянно сталкиваемся в школе, когда на уроках математики или физики учитель объясняет ученикам, как надо решать задачи того или иного типа. При этом он добивается не понимания смысла задачи учеником и формирования путей поиска самостоятельного решения, а обу¬чает его тому, как использовать на практике уже имеющиеся пути решения. В ре¬зультате этого у ученика формируются навыки практического мышления.
Однако бывают случаи, когда человек с высокоразвитым мышлением пытает¬ся решить задачи, не похожие ни на одну из известных, не имеющие готового пути решения. Для решения подобных задач мы должны обратиться к возможностям нашего творческого мышления.
Психологами было затрачено достаточно много усилий для того, чтобы понять, как человек решает необычные, новые, творческие задачи. Тем не менее до насто¬ящего времени нет точного ответа на вопрос о том, как происходит решение по¬добных задач человеком. Современная наука располагает лишь отдельными дан¬ными, позволяющими частично описать процесс решения человеком таких задач, описать условия, способствующие и препятствующие творчеству.
Одним из первых, кто предпринял попытку дать ответ на вопрос о том, что та¬кое творческое мышление, был Дж. Гилфорд. В работах, посвященных креативно¬сти (творческому мышлению), он изложил свою концепцию, согласно которой уровень развития креативности определяется доминированием в мышлении че¬тырех особенностей. Во-первых, это оригинальность и необычность высказанных идей, стремление к интеллектуальной новизне. Человек, способный к творчеству, почти всегда и везде стремится найти свое собственное решение
Во-вторых, творческого человека отличает семантическая гибкость, т. е. спо¬собность видеть объект под новым углом зрения, способность обнаружить возмож¬ность нового использования данного объекта.
В-третьнх, в творческом мышлении всегда присутствует такая черта, как об¬разная адаптивная гибкость, т. е. способность изменить восприятие объекта та¬ким образом, чтобы видеть его новые, скрытые стороны.
В-четвертых, человек с творческим мышлением отличается от других людей способностью продуцировать разнообразные идеи в неопределенной ситуации, в частности в такой, которая не содержит предпосылок к формированию новых идей. Такая способность творческого мышления была названа Дж. Гилфордом се¬мантической спонтанной гибкостью.
Впоследствии предпринимались и другие попытки выявить природу творче¬ства. В ходе этих исследований были выявлены условия, способствующие прояв¬лению творческого мышления. Например, при встрече с новой задачей человек стремится прежде всего использовать тот способ или метод, который в предше¬ствующем опыте был наиболее успешным. Другим не менее существенным выво¬дом, который был сделан в ходе исследований творческого мышления, является вывод о том, что чем больше усилий было потрачено на поиск нового способа ре¬шения задачи, тем выше вероятность того, что этот способ будет применен при решении другой, новой мыслительной задачи. В то же время данная закономер¬ность может привести к возникновению стереотипа мышления, который мешает человеку использовать новые, более целесообразные способы решения задачи. Поэтому для того, чтобы преодолеть стереотипность мышления, человек должен вообще отказаться от попыток решить задачу, а затем через некоторое время вер¬нуться к ней, но с твердым намерением решить ее новым способом.
В ходе исследования творческого мышления была выявлена еще одна интерес¬ная закономерность. Частые неудачи при решении мыслительных задач приводят к тому, что человек начинает бояться встречи с каждой новой задачей, а при встре¬че с проблемой его интеллектуальные способности оказываются не в состоянии проявиться, так как находятся под гнетом неверия человека в свои собственные силы. Для проявления интеллектуальных способностей людей необходимо чув¬ство успеха и ощущение правильности выполнения той или иной задачи.
В ряде исследований было установлено, что эффективность в решении мысли¬тельных задач достигается при наличии соответствующей мотивации и опреде¬ленного уровня эмоционального возбуждения. Причем этот уровень для каждого человека сугубо индивидуален.
Серьезные попытки найти ответ на вопрос, что мешает проявлению творческих способностей, предприняли Г. Линдсей, К. Халл и Р. Томпсон. Они обнаружили, что проявлению творчества мешает не только недостаточное развитие определен¬ных способностей, но и наличие определенных личностных черт. Так, одной из ярких личностных черт, препятствующих проявлению творческих способностей, является склонность к конформизму. Данная черта личности выражается в доми¬нирующем над творческими тенденциями стремлении быть похожим на других, не отличаться от большинства людей в своих суждениях и поступках.
Другая близкая к конформизму черта личности, мешающая творчеству, это боязнь показаться глупым или смешным в своих суждениях. В этих двух характе¬ристиках отражается чрезмерная зависимость человека от мнения окружающих. Существуют и другие черты личности, мешающие проявлению творческого мыш¬ления и также связанные с ориентацией на социальные нормы. К этой группе лич¬ностных черт относится боязнь критиковать других из-за возмездия с их стороны. Подобное явление обусловлено тем, что в процессе воспитания у детей чувства тактичности и вежливости по отношению к мнению других людей происходит формирование представлений о критике как о чем-то негативном и оскорбитель¬ном. В результате опасение критиковать других часто выступает в качестве пре¬пятствия для проявления творческого мышления.
Проявлению творческих способностей нередко мешает завышенная оценка значимости своих собственных идей. Иногда то, что мы сами придумали, нравит
ся нам больше идей других людей. Подобное явление может иметь два исхода. В одном случае мы не принимаем более передовые идеи, чем наши собственные. В другом случае мы не желаем показать свою идею или вынести ее на обсуждение.
Следующая причина, тормозящая проявление творчества, заключается в су¬ществовании двух конкурирующих между собой типов мышления: критического и творческого. Критическое мышление направлено на выявление недостатков в суждениях других людей. Человек, у которого в большей степени развит именно этот тип мышления, видит только недостатки, но не предлагает своих конструк¬тивных идей, поскольку опять-таки замыкается на поисках недостатков, но уже в своих суждениях. С другой стороны, человек, у которого преобладает творческое мышление, стремится к разработке конструктивных идей, но при этом не уделяет должного внимания тем недостаткам, которые содержатся в них, что также нега¬тивно отражается на разработке оригинальных идей.
Исходя из приведенных суждений и сопоставляя причины и условия, способ¬ствующие и препятствующие проявлению творчества, необходимо сделать один обобщающий вывод: способность к творчеству должна целенаправленно форми¬роваться у ребенка в процессе его психического развития.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

В формировании и развитии мышления условно можно выделить несколько этапов. Границы и содержание этих этапов неодинаковы у разных авторов. Это связано с позицией автора по данной проблеме. В настоящее время существует несколько наиболее известных классификаций этапов развития мышления чело¬века. Все эти подходы имеют определенные отличия друг от друга. Однако среди общепризнанных концепций и учений можно найти и общее.
Так, в большинстве существующих в настоящее время подходов к периодиза¬ции этапов развития мышления принято считать, что начальный этап развития мышления человека связан с обобщениями. При этом первые обобщения ребенка неотделимы от практической деятельности, что находит свое выражение в одних и тех же действиях, которые он выполняет со сходными между собой предметами. Эта тенденция начинает проявляться уже в конце первого года жизни. Проявле¬ние мышления у ребенка является жизненно необходимой тенденцией, поскольку имеет практическую направленность. Оперируя предметами на основе знания от¬дельных их свойств, ребенок уже в начале второго года жизни может решать опре-деленные практические задачи. Так, ребенок в возрасте одного года и одного ме¬сяца, для того чтобы достать орехи со стола, может подставить к нему скамейку. Или другой пример — мальчик в возрасте одного года и трех месяцев, для того чтобы передвинуть тяжелый ящик с вещами, сначала вынул половину вещей, а потом выполнил необходимую операцию. Во всех этих примерах ребенок опирал¬ся на опыт, полученный им ранее. Причем этот опыт не всегда является личным. Очень многое ребенок узнает, когда наблюдает за взрослыми.
Следующий этап развития ребенка связан с овладением им речью. Слова, ко¬торыми овладевает ребенок, являются для него опорой для обобщений. Они очень
быстро приобретают для него общее значение и легко переносятся с одного пред¬мета на другой. Однако в значения первых слов нередко входят только какие-то отдельные признаки предметов и явлений, которыми ребенок и руководствуется, относя слово к этим предметам. Вполне естественно, что существенный для ре¬бенка признак на самом деле является далеко не существенным. Слово «яблоко» детьми часто сопоставляется со всеми круглыми предметами или со всеми пред¬метами красного цвета.
На следующем этапе развития мышления ребенка он может назвать один и тот же предмет несколькими словами. Это явление наблюдается в возрасте около двух лет и свидетельствует о формировании такой умственной операции, как сравне¬ние. В дальнейшем на основе операции сравнения начинают развиваться индук¬ция и дедукция, которые к трем — трем с половиной годам достигают уже доста¬точно высокого уровня развития.
На основании изложенной информации мы можем выявить несколько наибо¬лее существенных особенностей мышления ребенка дошкольного возраста. Так, существенной особенностью мышления ребенка является то, что его первые обоб¬щения связаны с действием. Ребенок мыслит действуя. Другая характерная осо¬бенность детского мышления — его наглядность. Наглядность детского мышле¬ния проявляется в его конкретности. Ребенок мыслит, опираясь па единичные факты, которые ему известны и доступны из личного опыта или наблюдений за другими людьми. На вопрос «Почему нельзя пить сырую воду?» ребенок отвеча¬ет, опираясь на конкретный факт: «Один мальчик пил сырую воду и заболел».
При достижении ребенком школьного возраста отмечается прогрессирующий рост мыслительных возможностей ребенка. Это явление связано не только с воз¬растными изменениями, но в первую очередь с теми интеллектуальными задача¬ми, которые необходимо решать ребенку, обучаясь в школе. Круг понятий, приобре¬таемых ребенком в процессе обучения в школе, все более расширяется и включает в себя все больше новых знаний из различных областей. При этом осуществляется переход от конкретных ко все более абстрактным понятиям, а содержание поня¬тий обогащается: ребенок познает многообразие свойств и признаков предметов, явлений, а также их связи между собой; он узнает, какие признаки являются суще¬ственными, а какие — нет. От более простых, поверхностных связей предметов и явлений школьник переходит ко все более сложным, глубоким, разносторонним.
В процессе формирования понятий происходит развитие мыслительных опе¬раций. Школа учит ребенка анализировать, синтезировать, обобщать, развивает индукцию и дедукцию. Под воздействием школьного обучения развиваются не¬обходимые качества мыслительной деятельности. Знания, приобретенные в шко¬ле, способствуют развитию широты и глубины мысли учащихся.
Следует отметить, что с окончанием школы у человека сохраняется возмож¬ность развития мышления. Однако динамика этого развития и ее направленность зависят уже только от него самого.
В настоящее время современная наука уделяет достаточно много внимания вопросу развития мышления. В практическом аспекте развития мышления при¬нято выделять три основных направления исследований: филогенетическое, он¬тогенетическое и экспериментальное.
Филогенетическое направление предполагает изучение того, как мышление че¬ловека развивалось и совершенствовалось в процессе исторического развития
Онтогенетическое направление связано с исследованием основных этапов развития в процессе жизни одного человека. В свою очередь, эксперимен¬тальное направление связано с проблемами экспериментального исследования мышления и возможности развития интеллекта в особых, искусственно создан¬ных условиях.
Широкую известность приобрела теория развития интеллекта в детстве, пред¬ложенная Ж. Пиаже в рамках онтогенетического направления. Пиаже исходил из утверждения о том, что основные умственные операции имеют деятельностное происхождение. Поэтому не случайно теория развития мышления ребенка, пред¬ложенная Пиаже, получила название «операциональной». Операция, по мнению Пиаже, представляет собой внутреннее действие, продукт преобразования («интериоризации») внешнего предметного действия, скоординированного с другими действиями в единую систему, основными свойствами которой является обрати¬мость (для каждой операции существует симметричная и противоположная опера¬ция).

В развитии мыслительных операций у детей Пиаже выделял четыре стадии.

Первая стадия — сенсомоторного интеллекта. Она охватывает период жизни ребенка от одного года до двух лет и характеризуется развитием способности вос¬принимать и познавать предметы реального мира, составляющие окружение ре¬бенка. Причем под познанием предметов предполагается осмысление их свойств и признаков.
К концу первой стадии ребенок становится субъектом, т. е. выделяет себя из окружающего мира, осознает свое «Я». У него отмечаются первые признаки воле¬вого управления своим поведением, и помимо познания предметов окружающего мира ребенок начинает познавать самого себя.

Вторая стадия — операционального мышления — относится к возрасту от двух до семи лет. Этот возраст, как известно, характеризуется развитием речи, поэтому
активизируется процесс интериоризацни внешних действий с предметами, фор¬мируются наглядные представления. В это время у ребенка наблюдается проявле¬ние эгоцентризма мышления, что выражается в трудности принятия позиции дру¬гого человека. В это же время наблюдается ошибочная классификация предметов из-за использования случайных или второстепенных признаков.

Третья стадия — стадия конкретных операций с предметами. Эта стадия начи¬нается в возрасте семи-восьми лет и длится до 11-12 лет. В этот период, по мне¬нию Пиаже, умственные операции становятся обратимыми.
Дети, достигшие этого уровня, уже могут давать логические объяснения вы¬полняемым действиям, способны переходить с одной точки зрения на другую, ста¬новятся более объективными в своих суждениях. По мнению Пиаже, в этом возра¬сте дети приходят к интуитивному пониманию двух важнейших логических прин¬ципов мышления, которые можно выразить следующими формулами:
Первая формула заключается в том, что если А = В и В -= С, то А = С.
Вторая формула содержит утверждение, что А + В = В + А.
В это же время у детей проявляется способность, названная Пиаже сериацией. Суть данной способности заключается в возможности ранжировать предметы по какому-либо измеряемому признаку, например по весу, величине, громкости, яр¬кости и др. Кроме того, в данный период у ребенка проявляется способность объединять предметы в классы и выделять подклассы.

Четвертая стадия — стадия формальных операций. Она охватывает период от 11-12 до 14-15 лет. При этом следует отметить, что развитие сформированных на данной стадии операций продолжается на протяжении всей жизни. На данной ста¬дии развития у ребенка формируются способности выполнять операции в уме с ис¬пользованием логических рассуждений и абстрактных понятий. При этом отдель¬ные умственные операции превращаются в единую структуру целого.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Процесс формирования умственных действий в соответствии с концепцией Гальперина имеет следующие этапы:
• Первый этап характеризуется формированием ориентировочной основы бу¬дущего действия. Основной функцией данного этапа является ознакомле¬ние на практике с составом будущего действия, а также с требованиями, ко¬торым в конечном итоге это действие должно соответствовать.
• Второй этап формирования умственного действия связан с его практическим освоением, которое осуществляется с использованием предметов.
• Третий этап связан с продолжением освоения заданного действия, но уже без опоры па реальные предметы. На данном этапе происходит перенесение действия из внешнего, наглядно-образного плана во внутренний план. Глав¬ной особенностью данного этапа является использование внешней (гром¬кой) речи в качестве заменителя манипулирования реальными предметами. Гальперин считал, что перенос действия в речевой план означает прежде все¬го речевое выполнение определенного предметного действия, а не его озву¬чивание.
• На четвертом этапе освоения умственного действия происходит отказ от внешней речи. Осуществляется перенос внешнеречевого выполнения дей¬ствия целиком во внутреннюю речь. Конкретное действие выполняется «про себя».
• На пятом этапе действие выполняется полностью во внутреннем плане, с соответствующими сокращениями и преобразованиями, с последующим уходом выполнения данного действия из сферы сознания (т. е. постоянного контроля над его выполнением) в сферу интеллектуальных умений и навыков.

Проблемой развития и формирования мышления занимались и другие извест¬ные отечественные ученые. Так, огромный вклад в изучение данной проблемы внес Л. С. Выготский, который совместно с Л. С. Сахаровым исследовал пробле¬му формирования понятий. В ходе экспериментальных исследовании были выде¬лены три стадии процесса формирования понятий у детей.
На первой стадии происходит образование неоформленного, неупорядоченно¬го множества предметов, которые могут обозначаться одним словом. Данная ста¬дия имеет, в свою очередь, три этана: выбор и объединение предметов наугад; вы¬бор на основе пространственного расположения предметов; приведение к одному значению всех ранее объединенных предметов.
На второй стадии происходит образование понятий-комплексов на основе от¬дельных объективных признаков. Исследователями было выделено четыре типа комплексов: ассоциативный (любая внешне замеченная связь берется как доста¬точное основание для отнесения предметов к одному классу); коллекционный (взаимное дополнение и объединение предметов на основе частного функциональ¬ного признака); цепной (переход в объединении от одного признака к другому так, что одни предметы объединяются на основании одних, а другие — совершенно иных признаков, причем все они входят в одну и ту же группу); псевдопонятие.
И наконец, на третьей стадии происходит образование настоящих понятий. Эта стадия также включает в себя несколько ступеней: потенциальные понятия (вы¬деление группы предметов по одному общему признаку); истинные понятия (вы¬деление существенных признаков и на их основе объединение предметов).
В последние годы появился целый ряд новых концепций развития мышления. Активное формирование новых подходов наблюдается в рамках разработки про¬блемы искусственного интеллекта. Одной из наиболее ярких концепций такого типа является информационная теория интеллектуально-когнитивного развития, предложенная Кларом и Уоллесом. Авторы данной теории предполагают, что ре¬бенок с рождения обладает тремя качественно различными иерархически органи¬зованными типами продуктивных интеллектуальных систем. К их числу относят¬ся: система обработки воспринимаемой информации и переключения внимания с одного ее вида на другой; система, ответственная за постановку целей и управле¬ние целенаправленными действиями; система, отвечающая за изменение суще¬ствующих систем первого и второго типов и создание новых подобных систем.

В рамках данной теории был выдвинут ряд гипотез, касающихся особенностей функционирования систем третьего типа. В том числе:
1. В период, когда обработка поступающий извне информации не производит¬ся (например, человек спит), системы третьего типа занимаются переработ¬кой ранее поступившей информации. Причем эта процедура всегда предше¬ствует умственной активности.
2. Цель этой переработки заключается в выявлении следствий предыдущей активности, являющихся наиболее устойчивыми, а также в определении ха¬рактера согласованности между вновь выявленными устойчивыми элемен¬тами.
3. На основании осуществленных выше операций на последующем этапе про¬исходит порождение новой системы первого или второго типа.
4. Формируемая новая система более высокого уровня включает в себя в каче¬стве элементов предшествующие системы.
В заключение следует отметить, что, несмотря на достигнутые успехи в изучении проблемы мышления человека, перед современными исследователями стоит целый ряд вопросов, на которые психологическая наука пока не может дать отве¬та. Проблема выявления закономерностей возникновения, формирования и раз¬вития мышления по-прежнему остается одной из наиболее актуальных в психо¬логии.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Одним из основных отличий человека от животного мира, отличием, отражаю¬щим закономерности его физиологического, психического и социального разви¬тия, является наличие особого психического процесса, называемого речью. Речь — это процесс общения людей посредством языка. Для того чтобы уметь говорить и понимать чужую речь, необходимо знать язык и уметь им пользоваться.
В психологии принято разделять понятия «язык» и «речь». Язык — это систе¬ма условных символов, с помощью которых передаются сочетания звуков, имею¬щих для людей определенное значение и смысл. Язык вырабатывается обществом и представляет собой форму отражения в общественном сознании людей их обще¬ственного бытия. Язык, формируясь в процессе общения людей, вместе с тем яв¬ляется продуктом общественно-исторического развития. Причем одним из фено¬менов языка является то, что каждый человек застает уже готовый язык, на кото¬ром говорят окружающие, и в процессе своего развития его усваивает. Однако, став носителем языка, человек становится потенциальным источником развития и модернизации языка, которым владеет.
Язык — это достаточно сложное образование. Всякий язык имеет прежде всего определенную систему значащих слов, названную лексическим составом языка. Кроме того, язык имеет определенную систему различных форм слов и словосоче¬таний, что составляет грамматику языка, а также имеет определенный звуковой, или фонетический, состав, свойственный только конкретному языку.
Основное предназначение языка заключается в том, что, являясь системой зна¬ков, он обеспечивает закрепление за каждым словом определенного значения. Любое значение слова — это всегда обобщение. Если мы говорим слово «машина»,
то это слово объединяет целую систему предметов, например автомашины всех разновидностей и любых моделей или какие-либо механические устройства, вы¬полняющие определенные операции. В то же время данное слово может обозна¬чать конкретный предмет, причем мы отчетливо осознаем, о каком предмете идет речь, что обеспечивает возможность общения между людьми. Например, если вы спрашиваете: «Что это за машина?», то ваш собеседник понимает, что вы спраши¬ваете о конкретном автомобиле. При этом ваш собеседник понимает, что вас инте¬ресует марка и тип этой машины.
В отличие от языка речью принято называть сам процесс словесного общения, который может осуществляться в форме сообщения, указания, вопроса, приказа¬ния. С психологической точки зрения, общение посредством языка — это не менее сложное явление, чем сам язык. Для того чтобы передать с помощью речи какую-либо информацию, необходимо не только подобрать соответствующие слова, имеющие определенное значение, но и конкретизировать их. Всякое слово, как мы говорили, есть обобщение, поэтому в речи оно должно быть сужено до определен¬ного уровня, или смысла. Достигается это благодаря введению слова в определен-ный контекст. Так, в примере с машиной мы конкретизировали понятие «маши¬на», указав на пространственно-временные характеристики интересующего нас предмета и показав с помощью вопроса «Что это за машина?» то, что нас интере¬сует именно сам предмет. Если бы мы спросили: «Чья это машина?», то тем самым собеседнику было бы ясно, что нас интересует не сам предмет, а то, кому он при¬надлежит.
Кроме содержания, передаваемого посредством словесных значений, в речи выражается и наше эмоциональное отношение к тому, что мы говорим. Это явле¬ние называется эмоционально-выразительной стороной речи и обусловлено тем тоном звучания слов, который мы используем для произнесения высказываемой фразы.
И наконец, речь может иметь и психологическую сторону, поскольку в речи часто содержится смысловой подтекст, отражающий цель (или мотив речи), с ко¬торой была сказана та или иная фраза. Когда мы спросили о машине, то тем самым показали собеседнику, что нас интересуют марки автомобилей и все, что с ними связано. Однако не во всякой фразе смысловой подтекст используется в качестве определенной информационной нагрузки. В определенных случаях смысловой подтекст может носить характер латентного (скрытого) смысла. Например, мы произнесли вопрос об автомобиле, зная об увлечении нашего собеседника автома¬шинами, и тем самым предприняли попытку изменить тему разговора или еще больше расположить собеседника к себе, показав ему, что нас интересуют те же проблемы, что и его.
Таким образом, речевое общение — это сложный и многосторонний процесс. И, как пишет А. Н. Леонтьев, всякий акт речи «представляет собой как бы реше¬ние своеобразной психологической задачи, которая, в зависимости от формы и вида речи и от конкретных обстоятельств и целей общения, требует разного ее построения и применения разных речевых средств»*. Вполне естественно, что то же самое относится и к пониманию речи.
Современному состоянию речи как универсальному средству общения пред¬шествовал длительный процесс филогенетического развития человека. Следует отметить, что речь — это специфически человеческая деятельность. Речь, а вместе с ней и язык возникли впервые лишь в человеческом обществе. Возможно, воз¬никновение речи было связано со способностью человека трудиться, так как в про¬цессе коллективного труда возникла необходимость координировать совместные усилия участников трудового процесса.
У современной науки есть основание полагать, что первым средством общения была комплексная кинетическая речь. Предполагается, что эта форма речи, свя¬занная с первобытным образным мышлением, существовала уже у людей второй межледниковой эпохи, т. е. примерно около полумиллиона лет тому назад. Под комплексной кинетической речью понимается простейшая система передачи ин¬формации с использованием движений тела. Эта форма общения очень близка к языку общения животных. С помощью подобного языка первобытный человек мог проявить угрозу или расположение к своему оппоненту, выразить свою обиду и возмущение, а также еще ряд простейших состояний. Конечно, общение исполь¬зовалось и в процессе совместного труда, однако движения общения и движения, связанные с трудом, скорее всего, не имели четкой дифференциации.
Дальнейший этап в развитии речи был связан с постепенным отделением рече¬вых движений от трудовых действий и их специализацией в качестве средств об¬щения, т. е. превращением их в жесты. Подобное разделение движений па рече¬вые и трудовые было вызвано усложнением трудовой деятельности людей. В ре¬зультате возник специализированный ручной язык и ручная (кинетическая) речь.
Таким образом, рука человека оказалась главным средством труда и общения. Ее господство сохранялось на протяжении сотен тысяч лет, пока человек не стал использовать для общения звук, а не жесты. Однако бесспорно, что на протяже¬нии всего этого времени рука человека получила максимальное развитие и стала универсальным инструментом человека.
Переход к собственно звуковой речи, вероятно, начался более 100 тысяч лет назад, в четвертую ледниковую эпоху. Скорее всего, это было связано с развитием производства и первичным разделением труда. Возникла существенная потреб¬ность в речи, с помощью которой предметы и явления могли бы обозначаться го¬раздо более точно — в системе расчлененных понятий. Этому требованию ручная речь уже не могла соответствовать, поэтому все более стала возрастать роль свя¬занных с ручными жестами звуков голоса.
Можно предположить, что развитие голосовых звуков началось задолго до воз¬никновения потребности в общении с помощью звуков. Это происходило потому, что в процессе общения жесты рук сопровождались определенными нечленораз¬дельными голосовыми восклицаниями. Постепенно речевые звуки развивались и становились все более членораздельными. Со временем речевые звуки смогли взять на себя все те функции, которые выполняла кинетическая речь, и более того, обеспечить дальнейшее развитие человеческой речи. В результате язык и речь под¬нялись на новую ступень развития — на ступень звуковой членораздельной речи, что стало подлинной революцией в развитии человечества, суть которой заключа¬лась в том, что звуковая речь и мышление смогли отделиться от непосредственно¬го действия.
Звуковая речь сразу не была столь совершенной, какой является сейчас. Скорее всего, после своего возникновения звуковая речь длительное время оставалась близкой но своему содержанию к кинетической речи. Первоначально слова, как и жесты рук, имели весьма общие, расплывчатые значения. Одно и то же слово могло использоваться для обозначения разных по содержанию предметов. Подобное явле¬ние получило название первобытного полисемантизма, или многозначности слов.
С определенной уверенностью можно полагать, что первые слова заменяли целые предложения. Вероятнее всего, что на первом этапе возникновения и раз¬вития звуковой речи не было ни глаголов, ни существительных, ни других частей речи. Поэтому первые речевые формы были весьма примитивны. В них не содер¬жалось ни скрытого смысла, ни контекста. Речь использовалась только для пере¬дачи какой-либо информации и не была связана с передачей эмоционального со¬стояния говорящего. Затем под влиянием труда происходило развитие значений слов. Слова не только приобретали более конкретное смысловое значение, но и дифференцировались по грамматическим формам. Все это привело к формирова¬нию языка со сложной морфологией и сложным синтаксисом.
Следующим этапом развития речи явилось создание письменности. Письменная речь, как и устная, в своем развитии пережила ряд этапов. Вначале письменные знаки возникли и развивались под влиянием кинетической речи, а позднее, с воз¬никновением звуковой речи, письменные знаки стали отражать смысл звуков, что привело к возникновению письма современного буквенно-фонетического типа.
Таким образом, человеческая речь, как и человеческое мышление, является продуктом общественно-исторического развития, в ходе которого речь стала вы¬полнять ряд функций и заняла одно из самых значимых мест в психической и со¬циальной жизни человека.

Развитие органов звуковой речи проходило одновременно с общим физиче¬ским и психическим развитием человека как вида. Одной из биологических пред¬посылок развития способности произнесения членораздельных звуков служило наличие у человекоподобных предков людей гораздо большей, чем у других жи¬вотных, подвижности губ и языка, которая в дальнейшем все более увеличива¬лась. Увеличение подвижности губ и языка было обусловлено целым рядом ана-томических изменений: укорачиванием и расширением нижней челюсти, так что форма ее постепенно превращалась из остроугольной в подковообразную; разви¬тием подбородочного выступа (являющегося местом прикрепления некоторых мышц, задействованных в речевых движениях); уменьшением клыков и др. Бла¬годаря этим изменениям произошло увеличение свободной полости рта, что, в свою очередь, обеспечило увеличение подвижности языка и возможность более совершенного резонирования звука, производимого вибрацией голосовых связок гортани, от чего прежде всего зависят различные звуковые гласные.
Следует отметить, что системы, обеспечивающие речь, могут быть разделены на две группы: периферические и центральные. К центральным относятся опреде-
ленные структуры головного мозга, а к периферическим — голосовой аппарат и органы слуха.
Развитие способности произнесения членораздельных звуков связано с развити¬ем способности их воспринимать. Вряд ли человек смог бы достичь такого уровня владения голосовым аппаратом, когда он может говорить членораздельно, если бы одновременно с этим не развивались органы слуха. Обучаясь говорить члено¬раздельно, человек учился и понимать то, что он говорит. Речевая деятельность всегда находится под контролем, и в нее могут быть внесены необходимые коррек¬тивы только благодаря слуху. Развитие слуха человека происходило за счет разви¬тия центрального аппарата, что выражается в усложнении коры головного мозга.
Если сравнить мозг обезьяны и мозг человека, то мы обнаружим, что слуховая зона коры у человека относительно больше аналогичной зоны коры головного моз¬га обезьяны. Однако эти различия выражаются не только в количественных пока¬зателях — увеличении площади слуховой зоны. У человека в этой зоне находятся специфические речевые центры (рис. 13.2).
Нервные пути, связывающие с мозгом находящийся на барабанной перепонке кортиев орган, заканчиваются в извилинах Гешля. Если произойдет нарушение функций того или иного участка этих извилин, то у человека происходит выпаде¬ние соответствующего слухового ощущения. Например, поражение их внутрен¬ней части влечет за собой потерю слуха в отношении высоких звуков, а нарушение их наружных частей - потерю слуха в отношении низких звуков. Таким образом, эта область представляет собой проекцию кортиева органа и является центром, с которым первично связаны слуховые ощущения. Интеграция этих ощущений происходит на смежных участках височной доли, расположенных в первой и час¬тично во второй височных извилинах. Именно здесь в левом полушарии локали¬зуется специфический слуховой центр речи — центр Вернике. При нарушении деятельности этого центра человек теряет способность различать (узнавать) сло¬ва, хотя отдельные слуховые ощущения у него остаются ненарушенными. Такое явление получило название сенсорной афазии. Поэтому мы с полной уверенно
стью можем утверждать, что именно этот нервный центр обеспечивает различе¬ние звуков речи. При этом следует отметить, что подобный нервный центр отсут¬ствует у животных, что еще раз доказывает справедливость высказывания о том, что речь — это специфически человеческая функция.
Слуховой центр Вернике связан с другим специфическим речевым центром коры — центром Брока, который находится в задней части третьей лобной изви¬лины левого полушария. Это двигательный центр речи. Нарушение нормального функционирования данного центра выражается в том, что человек теряет способ¬ность произносить слова. Внешне у него остается способность произносить какие-либо звуки, сохраняется способность двигать языком, поскольку центр, отвечаю¬щий за движения голосового аппарата, находится в передней центральной изви¬лине, но он как бы теряет «память приемов произнесения слов», т. е. нарушается интеграция отдельных звуков в слова. Следовательно, центр Брока является так¬же продуктом исторического развития человека и тесно связан с процессом речи. Этот нервный центр также присутствует только у человека, а болезнь, связанная с нарушением его функций, называется моторной афазией.
Наиболее ярко взаимосвязь анатомических структур мозга и функций речи проявляется при повреждениях или нарушениях соответствующих участков моз¬га. Как было сказано выше, речь тесно связана со слуховой (центр Вернике) и мо¬торной (центр Брока) зонами, обеспечивающими ее осуществление. Поврежде¬ние любого из этих участков приводит к одной из разновидностей афазии. Для характеристики данных нарушений воспользуемся описаниями больных, которых наблюдал Гарднер в 1975 г.
Так, при афазии Брока у больного наблюдается прерывистость речи. Ниже при¬ведено интервью, взятое у больного врачом. Фразы интервьюера обозначены бук¬вой «И», а фразы пациента — буквой «П».
И. Вы служили в береговой охране?
П. Нет, мм, да, да,... корабль... Массачу...чуссеттс... береговая охрана... лет. (Поднимает руки дважды, показывая на пальцах «19»)
И. А, вы служили в береговой охране девятнадцать лет.
П. А... ох... верно... верно.
И. Почему вы в больнице?
П. (Показывает на парализованную руку.) Рука нехорошо. (Показывает на рот.)
Речь... не могу сказать... говорить, понимаете.
И. Что случилось, из-за чего вы потеряли речь?
П. Голова, упал, господи, я нехорошо, уд..., уд... о, Боже... удар.
И. Не могли бы вы рассказать мне, что вы делали в больнице?
П. Да, конечно. Мне идти, ээ, мм, девять часов, речь... два раза... читать... пи... рва, мм, сар, мм, писать... занятия... становится лучше.
Как мы видим, речь больного очень неплавная. Даже в простых предложениях много пауз и замешательств. В отличие от этого у пациента с афазией Вернике речь беглая. Ниже приведена речь такого больного:
«Уф, я потею, я ужасно нервничаю, знаете, как-то я подхватился. Не могу упоминать про таррипои, месяц назад совсем немного, я здорово сделал, я наложил много, при этом, с другой стороны, знаете, что я имею в виду, мне надо сделать круг, осмотреть, требин и все такое».
Помимо беглости есть другие примечательные различия между афазиями Брока и Вернике. Речь пациента с афазией Брока состоит в основном из знаменательных
слов. В ней мало сложных предложений, и вообще ей свойствен телеграфный стиль, напоминающий двухсловную стадию приобретения языка. У пациентов с афазией Вернике, наоборот, речь сохраняет синтаксис, но заметно лишена со¬держания. У них явные проблемы с подбором нужного существительного, и вре¬мя от времени слова изобретаются по случаю (например, «таррипон» и «требин»). Эти наблюдения указывают, что при афазии Брока нарушение происходит на син¬таксическом уровне, а при афазии Вернике нарушение происходит на уровне слов и понятий.
Со слуховыми центрами речи связана также и письменная речь. Обнаружено, что в ситуациях нарушения функций слуховой речи нарушается и письменная речь. Конечно, это не значит, что письменная речь зависит только от центров слу¬ховой речи. Для процессов письма необходима также нормальная работа центров интеграции тонких движений руки, в том числе находящихся в затылочных долях центров интеграции зрительных восприятий; отвечающих за соотнесение зритель¬ного восприятия со звуковыми образами центров височных долей; регулирующих движения глаз центров лобных долей. Это говорит о том, что все формы речевой деятельности регулируются не отдельными мозговыми центрами, а их сложной системой, объединяющей многие участки коры головного мозга.
Таким образом, способность к звуковой речи является специфическим свой¬ством психики человека. Возникнув при наличии более развитого, чем у живот¬ных, мозга, в условиях коллективного труда, речь оказала существенное влияние не только на человеческий труд, но и на развитие самого человеческого мозга.

В настоящее время существует большое количество разнообразных теорий, пытающихся объяснить возникновение и развитие речи. Суть данной проблемы состоит в том, что сегодня достаточно трудно дать однозначный ответ в отноше¬нии того, является ли человеческая речь врожденной или она формируется в про¬цессе развития человека. Кажется, что на этот вопрос существует только один ответ: речь не является врожденной, а формируется в процессе онтогенеза. Суще¬ствуют примеры, подтверждающие истинность данного вывода. Например, у де¬тей, выросших в изоляции от людей, не существует никаких признаков членораз¬дельной речи. Только у человека, выросшего среди людей, может появиться вер¬бальная понятийная речь. Так, в США, в Калифорнии был обнаружен ребенок в возрасте около 14 лет, с которым никто не общался с помощью человеческой речи с двухмесячного возраста. Естественно, он не владел речью, и усилия обучить его языку оказались бесполезными.

http://i42.tinypic.com/2e393k0.jpg

Речь человека весьма многообразна и имеет разнообразные формы. Однако ка¬кую бы форму речи мы ни использовали, она будет относиться к одному из двух основных видов речи: устной или письменной
При этом оба вида имеют
определенное сходство. Оно заключается в том, что в современных языках пись¬менная речь, как и устная, является звуковой: знаки письменной речи выражают не непосредственное значение, а передают звуковой состав слов.
Основным исходным видом устной речи является речь, протекающая в форме разговора. Такую речь называют разговорной, или диалогической (диалоговой). Ее главная особенность состоит в том, что она является речью, активно поддержи¬ваемой собеседником, т. е. в процессе разговора участвуют двое, используя про¬стейшие обороты языка и фразы. Вследствие этого разговорная речь в психологи¬ческом плане является наиболее простой формой речи. Она не требует разверну¬того выражения речи, поскольку собеседник в процессе разговора хорошо понимает то, о чем идет речь, и может мысленно достроить фразу, произнесенную другим собеседником. В подобных случаях одно слово может заменять собой це¬лую фразу.
Другую форму речи представляет собой речь, произносимая одним человеком, в то время как слушатели только воспринимают речь говорящего, но прямо в ней не участвуют. Такую речь называют монологической, или монологом. Монологиче¬ской речью является, например, речь оратора, лектора, докладчика и др. Моноло¬гическая речь психологически более сложна, чем диалогическая. Она требует от говорящего умения связно, строго последовательно излагать свои мысли. При этом говорящий должен оценивать то, как усваивается передаваемая им инфор-мация слушателями, т. е. он должен следить не только за своей речью, но и за ауди¬торией.
Характеризуя эти два вида устной речи — речь диалогическую и монологиче¬скую, — надо иметь в виду не их внешнее, а психологическое различие. По своей внешней форме эти два вида речи могут быть похожи друг на друга. Так, напри¬мер, монолог может быть построен по своей внешней форме как диалогическая речь, т. е. говорящий обращается периодически или к слушателям, или к вообра¬жаемому оппоненту.
Как диалогическая, так и монологическая речь может быть активной или пас¬сивной. Оба эти термина, конечно, условны и характеризуют деятельность говоря¬щего или слушающего человека. Активная форма речи — это речь говорящего че¬ловека, речь же слушающего человека выступает в пассивной форме. Дело в том, что когда мы слушаем, мы повторяем про себя слова говорящего. При этом внеш¬не это не проявляется, хотя речевая деятельность присутствует. Следует отметить, что у детей развитие активной и пассивной формы речи происходит не одновре¬менно. Ребенок прежде всего учится понимать чужую речь, а потом начинает го¬ворить сам. Однако и в более зрелом возрасте люди различаются по степени раз¬вития активной и пассивной форм речи. Очень часто бывает так, что человек хо¬рошо понимает речь другого человека, но плохо передает свои собственные мысли. И наоборот, человек может достаточно хорошо говорить, но совершенно не умеет слушать другого.
Другим видом речи является письменная речь. Письменная речь отличается от устной не только тем, что она изображается графически, с помощью письменных знаков. Между данными видами речи существуют и более сложные, психологи¬ческие различия.
Одно из важнейших отличий устной речи от письменной заключается в том, что в устной речи слова строго следуют одно за другим, так что когда звучит одно
слово, предшествующее ему уже не воспринимается ни самим говорящим, ни слу¬шающими. В письменной речи дело обстоит иначе — как пишущий, так и читаю¬щий имеют в поле своего восприятия одновременно ряд слов, а в тех случаях, ко¬гда в этом есть потребность, они могут вновь вернуться на несколько строк или страниц назад. Это создает определенные преимущества письменной речи перед устной. Письменную речь можно строить более произвольно, так как написанное всегда перед нашими глазами. По той же причине письменную речь легче пони¬мать. С другой стороны, письменная речь является более сложной формой речи. Она требует более продуманного построения фраз, более точного изложения мыс¬лей, потому что мы не можем придать письменной речи эмоциональную окраску, сопроводить ее необходимыми жестами. Кроме того, процесс формирования и выражения мысли протекает в устной и письменной речи неодинаково. Об этом может свидетельствовать тот факт, что нередко одним людям легче выразить свою мысль письменно, а другим — устно.
Следует отметить, что существует еще один вид речи — кинетическая речь. Данный вид речи сохранился у человека с давних времен. Первоначально это был основной и, вероятно, единственный вид речи, он выполнял все речевые функции:
обозначения, выражения и др. Со временем этот вид речи утратил свои функции и в настоящее время используется в основном в качестве эмоционально-вырази¬тельных элементов речи — жестов. Очень часто мы сопровождаем свою речь жес¬тами, что придает ей дополнительную выразительность.
Тем не менее существуют довольно большие группы людей, для которых кине¬тическая речь по-прежнему остается основной формой речи. Имеются в виду люди глухонемые от рождения или потерявшие возможность слышать или говорить в ре¬зультате несчастного случая или заболевания. Однако и в данном случае кинети¬ческая речь существенно отличается от кинетической речи древнего человека. Она более развита и обладает целой системой знаковых сигналов.
Существует еще одно общее деление видов речи на два основных вида: внут¬ренняя и внешняя речь. Внешняя речь связана с процессом общения, обмена ин¬формацией. Внутренняя речь прежде всего связана с обеспечением процесса мыш¬ления. Это очень сложное с психологической точки зрения явление, которое обес¬печивает взаимосвязь речи и мышления.
Следует отметить, что любой вид речи, в том числе устная и письменная речь, имеет свое предназначение, т. е. выполняет определенные функции. Основными функциями речи являются выражение, воздействие, сообщение, обозначение.
Функция выражения заключается в том, что с помощью речи человек выска¬зывает свое отношение к определенному предмету, явлению и к самому себе. Как правило, при высказывании нашего отношения к чему-либо речь имеет опреде¬ленную эмоциональную окраску, что способствует пониманию окружающими на¬шего отношения к предмету, о котором идет речь.
Функция воздействия заключается в том, что с помощью речи мы пытаемся побудить другого человека или группу людей к определенному действию или фор¬мируем у слушателей определенную точку зрения на что-либо. Как правило, дан¬ная функция речи осуществляется через приказ, призыв или убеждение. Физио¬логической основой осуществления данной функции речи является особое поло¬жение второй сигнальной системы в структуре психической регуляции организма
и поведения человека. Так, с помощью суггестии врач-психотерапевт может вы¬звать у человека определенные ощущения, в том числе связанные с лечебным эф¬фектом". Например, внушение чувства тепла часто позволяет снять приступ аст¬мы. С помощью внушения также можно помочь человеку отказаться от табако-курения, употребления алкоголя и др.
Функция сообщения заключается в обмене мыслями и информацией между людьми с помощью слов. Данная функция обеспечивает осуществление контак¬тов между людьми. В процессе этих контактов мы организуем не только обмен информацией, но и наше взаимодействие. Можно предположить, что именно дан¬ная функция в историческом плане явилась основным первоисточником развития речи человека.
Функция обозначения заключается в способности давать названия предметам и явлениям. Благодаря данной функции мы в состоянии мыслить отвлеченно с по¬мощью абстрактных понятий, а также вести обмен информацией с другим челове¬ком. Можно предположить, что данная функция является высшей функцией речи, осуществление ее стало возможным лишь на высших ступенях речевого развития.

Развитие речи у ребенка проходит несколько этапов. Чаще всего выделяют че¬тыре периода развития речи у ребенка. Первый период является периодом подготовления словесной речи. Этот период длится до конца первого года жизни ребен¬ка. Второй период — это период первоначального овладения языком и формирова¬ния расчлененной звуковой речи. В нормальных условиях он протекает достаточно быстро и, как правило, заканчивается к концу третьего года жизни. Третий пери¬од — это период развития языка ребенка в процессе речевой практики и обобщения языковых фактов. Этот период охватывает дошкольный возраст ребенка, т. е. на-чинается в возрасте трех лет и длится до шести или семи лет. Последний, четвер¬тый период связан с овладением ребенком письменной речью и систематическим обучением языку в школе.
Рассмотрим более подробно основные особенности и закономерности разви¬тия речи ребенка на данных этапах.
Первый период — период подготовления словесной речи — начинается с пер¬вых дней жизни ребенка. Как известно, голосовые реакции наблюдаются уже у но¬ворожденных. Это хныканье, а несколько позднее (три-четыре недели) — редкие отрывистые звуки зачатков лепета. Следует отметить, что эти первые звуки лише¬ны функции речи. Они возникают, вероятно, из-за органических ощущений или двигательных реакций на внешний раздражитель. С другой стороны, уже в возра¬сте двух-трех недель дети начинают прислушиваться к звукам, а в возрасте двух-трех месяцев — связывать звуки голоса с присутствием взрослого. Услышав го¬лос, трехмесячный ребенок начинает глазами искать взрослого. Это явление мо¬жет рассматриваться как первые зачатки речевого общения.
После трех-четырех месяцев звуки, произносимые ребенком, становятся более многочисленными и разнообразными. Это связано с тем, что ребенок начинает
бессознательно подражать речи взрослого, прежде всего ее интонационной и рит¬мической стороне. В лепете ребенка появляются певучие гласные, которые, входя в сочетание с согласными звуками, образуют повторяющиеся слоги, например «да-да-да» или «ня-ня-ня».
Со второй половины первого года жизни у ребенка появляются элементы на¬стоящего речевого общения. Они выражаются первоначально в том, что у ребенка появляются специфические реакции на сопровождаемые словами жесты взросло¬го. Например, на зовущий жест руками взрослого, сопровождаемый словами «иди-иди», ребенок начинает тянуть руки. Дети этого возраста реагируют и на отдель¬ные слова. Например, на вопрос «Где мама?» ребенок начинает поворачиваться в сторону матери или искать ее глазами. Начиная с семи-восьми месяцев у ребен¬ка увеличивается количество слов, которые он связывает с определенными дей¬ствиями или впечатлениями.
Первое понимание слов ребенком возникает, как правило, в действенных и эмо¬циональных для ребенка ситуациях. Обычно это ситуация взаимного действия ребенка и взрослого с какими-нибудь предметами. Однако первые слова, усваива¬емые ребенком, воспринимаются им весьма своеобразно. Они неотделимы от эмо¬ционального переживания и действия. Поэтому Для самого ребенка эти первые слова еще не являются настоящим языком.
Возникновение первых осмысленных слов, произносимых ребенком, также происходит в действенных и эмоциональных ситуациях. Их зачатки проявляются в виде жеста, сопровождаемого определенными звуками. С восьми-девяти меся¬цев у ребенка начинается период развития активной речи. Именно в этот период у ребенка отмечаются постоянные попытки подражать звукам, произносимым взрослыми. При этом ребенок подражает звучанию только тех слов, которые у него вызывают определенную реакцию, т. е. приобрели для него некоторый смысл.
Одновременно с началом попыток активной речи у ребенка быстро увеличива¬ется количество понимаемых слов. Так, до 11 месяцев прирост слов в месяц со¬ставляет от 5 до 12 слов, а в 12-й- 13-й месяцы этот прирост увеличивается до 20-45 новых слов. Это объясняется тем, что вместе с появлением у ребенка первых произносимых им слов развитие речи происходит в процессе собственно речевого общения. Теперь речь ребенка начинает побуждаться обращенными к нему сло¬вами.
В связи с начинающимся развитием собственно речевого общения, которое выделяется в самостоятельную форму общения, происходит переход к следующе¬му этапу овладения ребенком речью — периоду первоначального овладения язы¬ком. Этот период начинается в конце первого или в начале второго года жизни. Вероятно, в основе этого периода лежит быстрое развитие и усложнение отноше¬ний ребенка с окружающим миром, что и создает у него настоятельную потреб¬ность о чем-то сказать, т. е. потребность в речевом общении становится одной из жизненных потребностей ребенка.
Первые слова ребенка отличаются своеобразием. Ребенок уже в состоянии ука¬зать или обозначить какой-либо предмет, но эти слова неотделимы от действия с данными предметами и отношения к ним. Ребенок не пользуется словом для обозначения абстрактных понятий. Звуковые подобия слов и отдельные члено¬раздельные слова в данный период всегда связаны с деятельностью ребенка,
манипуляцией предметами, с процессом общения. При этом одним и тем же сло¬вом ребенок может называть совершенно разные предметы. Например, слово «ки¬ки» у ребенка может означать и кошку, и меховую шубу.
Следующей особенностью данного периода является и то, что высказывания ребенка ограничиваются всего лишь одним словом, как правило существитель¬ным, выполняющим функцию целого предложения. Например, обращение к ма¬тери может означать и просьбу о помощи, и сообщение о том, что ребенку необхо¬димо что-то сделать. Поэтому смысл произносимых ребенком слов зависит от кон¬кретной ситуации и от сопровождающих эти слова жестов или действий ребенка. Значимость конкретной ситуации сохраняется и тогда, когда ребенок начинает произносить два-три слова, грамматически еще не сопоставимые друг с другом, поскольку речь на данном этапе развития грамматически не дифференцирована. Эти особенности речи ребенка внутренне связаны с тем, что его мышление, в един¬стве с которым формируется речь, еще имеет характер наглядных, действенных интеллектуальных операций. Обобщенные представления, возникающие в про¬цессе интеллектуальной деятельности ребенка, уже оформляются и закрепляют¬ся в его сознании с помощью слов языка, которые сами включаются в мышление на данном этапе только в наглядном, практическом процессе.
Не является достаточно развитой на данном этапе и фонетическая сторона речи. Дети часто выпускают в словах отдельные звуки и даже целые слоги, напри¬мер «Эня» вместо «Женя». Нередко в словах ребенок переставляет звуки или за¬мещает одни звуки другими, например «фофо» вместо «хорошо».
Следует отметить, что рассматриваемый период развития речи у ребенка мо¬жет быть условно разделен на несколько стадий. Описанные выше особенности относятся к первой стадии — стадии «слова-предложения». Вторая стадия начи¬нается со второго полугодия второго года жизни ребенка. Эта стадия может быть охарактеризована как стадия двух-трехсловных предложений, или как стадия морфологической расчлененности речи. С переходом к данной стадии начинается быстрый рост активного словаря ребенка, который к двум годам достигает 250-300 слов, имеющих устойчивое и четкое значение.
На данной стадии возникает умение самостоятельно употреблять ряд морфо¬логических элементов в свойственном им в языке значении. Например, ребенок начинает более грамотно использовать число в именах существительных, катего¬рии уменьшительности и категории повелительности, падежи существительных, времена и лица глаголов. К этому возрасту ребенок овладевает почти всей систе¬мой звуков языка. Исключение составляют плавные р и л, свистящие с и з и шипя¬щие ж и ш.
Увеличение темпов овладения языком на данной стадий может быть объясне¬но тем, что в своей речи ребенок пробует выразить не только то, что с ним проис¬ходит в данную минуту, но и то, что с ним было раньше, т. е. что не связано с на¬глядностью и действенностью конкретной ситуации. Можно предположить, что развитие мышления обусловило необходимость более точного выражения сфор¬мированных понятий, что толкает ребенка к овладению точными значениями слов языка, его морфологией и синтаксисом, к совершенствованию фонетики речи.

[в начало]
http://storm.moy.su/forum/101-755-13140-16-1247912935

Внимание представляет собой психологический феномен, в отношении кото¬рого до настоящего времени среди психологов нет единого мнения. С одной сто¬роны, в психологической литературе рассматривается вопрос о существовании внимания как самостоятельного психического явления. Так, некоторые авторы утверждают, что внимание не может рассматриваться как самостоятельное явле¬ние, поскольку оно в той или иной мере присутствует в любом другом психиче¬ском процессе. Другие, наоборот, отстаивают самостоятельность внимания как психического процесса.
С другой стороны, существуют разногласия в том, к какому классу психиче¬ских явлений следует отнести внимание. Одни считают, что внимание — это по¬знавательный психический процесс. Другие связывают внимание с волей и дея¬тельностью человека, основываясь на том, что любая деятельность, в том числе и познавательная, невозможна без внимания, а само внимание требует проявления определенных волевых усилий.
Что же такое внимание? Для того чтобы ответить на этот вопрос, представьте себе школьника, выполняющего домашнее задание по математике. Он целиком углублен в решение задачи, сосредоточен на ней, обдумывает ее условия, перехо¬дит от одного вычисления к другому. Характеризуя каждый из этих эпизодов, мы можем сказать, что он внимателен к тому, что он делает, что он обращает внима¬ние на те предметы, которые он выделяет из других. Во всех этих случаях можно говорить о том, что его психическая деятельность на что-то направлена или на чем-то сосредоточена. Эта направленность и сосредоточенность психической дея¬тельности на чем-либо определенном и называется вниманием.
В свою очередь, под направленностью психической деятельности следует под¬разумевать ее избирательный характер, т. е. выделение из окружения значимых для субъекта конкретных предметов, явлений или выбор определенного рода пси¬хической деятельности. В понятие направленности включается также и сохране¬ние деятельности на определенный промежуток времени. Недостаточно только выбрать ту или иную деятельность, чтобы быть внимательным, — надо удержать этот выбор, сохранить его. Например, вы можете легко направить свое внимание на решение определенной задачи, но если вы не сможете сохранить в поле своего внимания объект соответствующей деятельности, то вряд ли вы сможете решить эту задачу.
Как следует из данного нами определения, другой характеристикой внимания является сосредоточенность. Под сосредоточенностью прежде всего подразуме¬вается большая или меньшая углубленность в деятельность. Очевидно, что чем сложнее задача, тем большей должна быть интенсивность и напряженность вни¬мания, т. е. требуется большая углубленность. С другой стороны, сосредоточен¬ность связана с отвлечением от всего постороннего. В противном случае, когда вам не удается отвлечься от постороннего, решение задачи осложняется.
Направленность и сосредоточенность тесно связаны между собой. Одно не может существовать без другого. Когда вы направляете на что-либо свое внима¬ние, то одновременно с этим вы сосредоточиваетесь на этом. И наоборот, когда вы сосредоточиваетесь на чем-либо, то вы направляете на это свою психическую дея¬тельность. Однако, несмотря на тесную связь между ними, эти понятия не явля¬ются тождественными. Направленность связана с переходом от одного занятия к другому, а сосредоточение — с углубленностью в занятие.
Для того чтобы понять, какую роль играет внимание в психической деятельно¬сти человека, представьте себе, что вы смотрите на какую-то группу предметов. Одни предметы, которые находятся в центре вашего зрительного поля, будут вос¬приниматься вами наиболее отчетливо, другие, находящиеся на периферии ваше¬го зрительного поля, — менее отчетливо. Подобную аналогию можно построить в отношении нашего сознания: то, что составляет смысл нашей деятельности, за¬нимает центр нашего сознания, а то, что в данный момент незначимо, уходит на периферию, или «боковое поле», сознания. Следует отметить, что данная аналогия — это всего лишь аналогия- Вы можете смотреть на какой-то предмет и при
этом думать совсем о другом. В этом случае «цент¬ральное поле» вашего сознания будет занято тем, о чем вы думаете, а не тем, на что вы смотрите.
Если представить наше сознание графически, то следует нарисовать два круга: один в другом. Боль¬шой круг будет называться зоной неясного созна¬ния, а малый круг — зоной ясного и отчетливого сознания, или зоной внимания (рис. 14.1).
Таким образом, внимание обеспечивает чет¬кость и ясность сознания, осознание смысла психи-ческой деятельности в тот или иной момент време¬ни. Но говоря о двух зонах ясности и отчетливости сознания, следует иметь в виду, что в неясной зоне
сознания существуют свои фазы смутности и неотчетливости. Как и в поле зре¬ния, чем ближе к центру, тем более отчетливо мы осознаем те или иные явления.
Внимание, как и любой психический процесс, связано с определенными физио¬логическими явлениями. В целом физиологическую основу выделения отдельных раздражителей и течения процессов в определенном направлении составляет воз¬буждение одних нервных центров и торможение других. Воздействующий на че¬ловека раздражитель вызывает активизацию мозга. Активизация мозга осуществ¬ляется прежде всего ретикулярной формацией. Раздражение восходящей части
ретикулярной формации вызывает появление быстрых электрических колебаний в коре головного мозга, повышает подвижность нервных процессов, снижает по¬роги чувствительности. Кроме этого в активизации мозга задействованы диффуз¬ная таламическая система, гипоталамические структуры и др.
Среди «пусковых» механизмов ретикулярной формации следует отметить ори¬ентировочный рефлекс. Он представляет собой врожденную реакцию организма на всякое изменение окружающей среды у людей к животных. В комнате раздался щорох, и котенок встрепенулся, насторожился и устремил глаза в сторону звука.
На уроке ученики сосредоточенно пишут сочинение. Но вот дверь в классе слегка приоткрылась, и, несмотря на поглощенность работой, все школьники посмотре¬ли на дверь.
Однако внимание не может быть объяснено лишь одним ориентировочным рефлексом. Физиологические механизмы внимания более сложны. Например, необходимы определенные механизмы, способные выделить какой-либо новый раздражитель из других постоянно действующих в данный момент. В психологи¬ческой литературе обычно рассматривают две основные группы механизмов, осу¬ществляющих фильтрацию раздражителей: периферические и центральные.
К периферическим механизмам можно отнести настройку органов чувств. При¬слушиваясь к слабому звуку, человек поворачивает голову в сторону звука, и од¬новременно соответствующая мышца натягивает барабанную перепонку, повы¬шая ее чувствительность. При очень сильном звуке натяжение барабанной пере¬понки ослабевает, что ухудшает передачу колебаний во внутреннее ухо. Остановка или задержка дыхания в моменты наивысшего внимания также способствуют обо¬стрению слуха.
По мнению Д. Е. Бродбента, внимание — это фильтр, отбирающий информа¬цию именно на входах, т. е. на периферии. Он установил, что если человеку пода
вали разную информацию одновременно в оба уха, но, согласно инструкции, он должен был воспринимать ее лишь левым, то подававшаяся при этом в правое ухо информация полностью игнорировалась. В дальнейшем было установлено, что периферические механизмы отбирают информацию по физическим характери¬стикам. У. Нейсер назвал эти механизмы предвниманием, связывая их с относи¬тельно грубой обработкой информации (выделение фигуры из фона, слежение за внезапными изменениями во внешнем поле).
Центральные механизмы внимания связаны с возбуждением одних нервных центров и торможением других. Именно на этом уровне происходит выделение внешних воздействий, что связано с силой вызванного ими нервного возбужде¬ния. В свою очередь, сила нервного возбуждения зависит от силы внешнего раз¬дражения. Более сильное возбуждение подавляет возникающее одновременно с ним слабое возбуждение и определяет течение психической деятельности в со¬ответствующем направлении. Однако возможно слияние двух или нескольких од¬новременно воздействующих раздражителей, усиливающих друг друга. Этот вид взаимодействия раздражителей также является одной из основ выделения внеш¬них воздействий и течения процессов в определенном направлении.
Говоря о физиологических основах внимания, нельзя не сказать еще о двух очень важных явлениях: об иррадиации нервных процессов и доминанте. Закон индукции нервных процессов, установленный Ч. Шеррингтоном и широко ис¬пользованный И. П. Павловым, в определенной степени объясняет динамику фи¬зиологических процессов, обеспечивающих внимание. Согласно этому закону, возбуждение, возникающее в одной области коры головного мозга, вызывает торможение в других ее областях (так называемая одновременная индукция) или сменяется торможением в данном участке мозга (последовательная индукция). Участок коры головного мозга, в котором возникает явление иррадиации, харак¬теризуется оптимальными условиями для возбуждения, поэтому здесь легко вы¬рабатываются дифференцировки, успешно образуются новые условные связи. Деятельность же других участков мозга связана в это время с тем, что обычно на¬зывается неосознанной, автоматической деятельностью человека.
Согласно принципу доминанты, выдвинутому А. А. Ухтомским, в мозге всегда имеется временно господствующий очаг возбуждения, обусловливающий работу нервных центров в данный момент и придающий тем самым поведению человека определенную направленность. Благодаря особенностям доминанты происходит суммирование и накапливание импульсов, поступающих в нервную систему, с од¬новременным подавлением активности других центров, за счет чего возбуждение еще больше усиливается. Благодаря этим свойствам доминанта является устой¬чивым очагом возбуждения, что, в свою очередь, позволяет объяснить нервный механизм поддержания интенсивности внимания.
Следует отметить, что основой возникновения господствующего очага возбуж¬дения является не только сила воздействующего на человека раздражения, но и внутреннее состояние нервной системы, обусловленное предшествующими воз¬действиями и уже закрепленными нервными связями.
Однако ни закон индукции нервных процессов, ни учение о доминанте не рас¬крывают до конца механизмы внимания, особенно произвольного. В отличие от животных люди целенаправленно управляют своим вниманием. Именно поста¬новка и уточнение целей деятельности вызывает, поддерживает и переключает
внимание. Поэтому развитие современной науки привело к появлению целого ряда концепций, пытающихся объяснить физиологические механизмы внимания. Современные исследователи большое внимание уделяют поиску механизмов вни¬мания, исследуя нейрофизиологические процессы. Например, установлено, что у здоровых людей в условиях напряженного внимания возникают изменения био¬электрической активности в лобных долях мозга. Эту активность связывают с ра¬ботой особого типа нейронов, располагающихся в лобных долях. Первый тип ней¬ронов — «детекторы новизны» активизируются при действии новых стимулов и снижают активность по мере привыкания к ним. В отличие от них нейроны «ожи¬дания» возбуждаются только при встрече организма с объектом, способным удов¬летворить актуальную потребность. По сути дела, в этих клетках закодирована информация о различных свойствах предметов и, в зависимости от возникающих потребностей, внимание сосредоточивается на той или иной их стороне. Так, сытая кошка не воспринимает мышь как пищу, но с удовольствием будет играть с ней.

Внимание как результат двигательного приспособления.

Приверженцы этого подхода исходят из того, что поскольку человек может произвольно переносить внимание с одного предмета на
другой, то внимание невозможно без мышечных движений. Именно мышечные движения обеспечивают приспособление органов чувств к условиям наилучшего восприятия.

Внимание как результат ограниченности объема сознания.

Не объясняя, что понимается под объемом сознания, И. Герберт и У. Гамильтон считают, что более
интенсивные представления в состоянии вытеснить или подавить менее интен¬сивные.

Внимание как результат эмоции.

Эта теория получила наибольшее призна¬ние в английской ассоциационной психологии. Она основывается на утвержде¬нии о зависимости внимания от эмоциональной окраски представления. Напри¬мер, достаточно хорошо известно следующее высказывание представителя дан¬ной точки зрения Дж. Миля: «Иметь приятное или тягостное ощущение или идею и быть к ним внимательным — это одно и то же».

Внимание как результат апперцепции, т. е. как результат жизненного опыта индивида.

Внимание как особая активная способность духа.

Сторонники данной пози¬ции принимают внимание за первичную и активную способность, происхождение которой необъяснимо.

Внимание как усиление нервной раздражительности.

Согласно данной гипо¬тезе, внимание обусловлено увеличением местной раздражительности централь¬ной нервной системы.

Теория нервного подавления пытается объяснить основной факт внимания — преобладание одного представления над другими — тем, что один физиологиче¬ский нервный процесс задерживает или подавляет другие физиологические про¬цессы, результатом чего является факт особой концентрации сознания.
Среди теорий внимания широкую известность также приобрела теория Т. Ри-бо, который считал, что внимание всегда связано с эмоциями и вызывается ими. Особенно тесную связь он усматривал между эмоциями и произвольным внима¬нием. Рибо полагал, что интенсивность и продолжительность такого внимания обусловлена интенсивностью и продолжительностью ассоциированных с объек¬том внимания эмоциональных состояний.
Кроме того, Рибо считал, что внимание всегда сопровождается изменениями физического и физиологического состояния организма. Это связано с тем, что с точки зрения 41изиологии внимание как своеобразное состояние включает ком¬плекс сосудистых, дыхательных, двигательных и других произвольных или непро¬извольных реакций. При этом особую роль в объяснении природы внимания Рибо отводил движениям. Он считал, что состояние сосредоточенности внимания со¬провождается движениями всех частей тела — лица, туловища, конечностей, ко¬торые вместе с органическими реакциями выступают как необходимое условие поддержания внимания на данном уровне. Движение физиологически поддержи¬вает и усиливает данное состояние сознания. Так, для органов зрения и слуха вни¬мание означает сосредоточение и задержку движений. Усилие, которое прилага¬ется для сосредоточения и удержания внимания на чем-то, всегда имеет физио¬логическую основу. Этому состоянию соответствует, по мнению Рибо, мышечное напряжение. В то же время отвлечение внимания Рибо связывал с мышечной уста¬лостью. Следовательно, секрет произвольного внимания, как считал автор данно¬го подхода, заключается в способности управлять движениями. Поэтому не слу¬чайно данная теория получила название моторной теории внимания.
Кроме теории Т. Рибо существуют и другие не менее известные подходы к ис¬следованию природы внимания. Например, Д. Н. Узнадзе полагал, что внимание напрямую связано с установкой. По его мнению, установка внутренне выражает
состояние внимания. Под влиянием установки происходит выделение определен¬ного образа или впечатления, полученного при восприятии окружающей действи¬тельности. Этот образ, или впечатление, и становится объектом внимания, а сам процесс был назван объективацией.

Не менее интересную концепцию внимания предложил П. Я. Гальперин. Его концепция состоит из следующих основных положений:
1. Внимание является одним из моментов ориентировочно-исследовательской деятельности и представляет собой психологическое действие, направлен¬ное на содержание образа, мысли, другого феномена, имеющегося в данный момент в психике человека.
2. Главная функция внимания — контроль над содержанием действия, психи¬ческого образа и др. В каждом действии человека есть ориентировочная, ис¬полнительная и контрольная части. Эта последняя и представлена внима¬нием.
3. В отличие от действий, направленных на производство определенного про¬дукта, деятельность контроля, или внимание, не имеет отдельного резуль¬тата.
4. Внимание как самостоятельный акт выделяется лишь тогда, когда действие становится не только умственным, но и сокращенным. При этом не всякий контроль следует рассматривать как внимание. Контроль вообще лишь оце¬нивает действие, в то время как внимание способствует его улучшению.
5. Если рассматривать внимание как деятельность психического контроля, то все конкретные акты внимания — и произвольного и непроизвольного — яв¬ляются результатом формирования новых умственных действий.
6. Произвольное внимание есть планомерно осуществляемое внимание, т. е. форма контроля, выполняемого по заранее составленному плану, или образцу.
В заключение следует отметить, что, несмотря на значительное количество имеющихся теорий, проблема внимания не стала менее значимой. По-прежнему продолжаются споры о природе внимания.

http://i43.tinypic.com/6gk6xw.jpg

В современной психологической науке принято выделять несколько основных видов внимания
Направленность и сосредоточенность психической деятельности могут носить непроизвольный или произвольный характер. Когда дея¬тельность захватывает нас и мы занимаемся ею без каких-либо волевых усилий, то направленность и сосредоточенность психических процессов носит непроиз¬вольный характер. Когда же мы знаем, что нам надо выполнить определенную ра¬боту, и беремся за нее в силу поставленной цели и принятого решения, то направ¬ленность и сосредоточенность психических процессов уже носит произвольный характер. Поэтому по своему происхождению и способам осуществления обычно выделяют два основных вида внимания: непроизвольное и произвольное.
Непроизвольное внимание является наиболее простым видом внимания. Его часто называют пассивным, или вынужденным, так как оно возникает и поддер¬живается независимо от сознания человека. Деятельность захватывает человека сама по себе, в силу своей увлекательности, занимательности или неожиданности. Однако такое понимание причин возникновения непроизвольного внимания весь¬ма упрощенно. Обычно при возникновении непроизвольного внимания мы имеем дело с целым комплексом причин. В этот комплекс входят различные физические, психофизиологические и психические причины. Они взаимосвязаны друг с дру¬гом, но условно их можно разделить на следующие четыре категории.
Первая группа причин связана с характером внешнего раздражителя. Сюда надо включить прежде всего силу, или интенсивность, раздражителя. Представь¬те себе, что вы увлечены каким-то делом. В этом случае вы можете и не замечать легкого шума на улице или в соседней комнате. Но вот внезапно рядом раздается громкий стук от упавшей со стола тяжелой вещи. Это невольно привлечет ваше внимание. Таким образом, всякое достаточно сильное раздражение — громкие зву¬ки, яркий свет, сильный толчок, резкий запах — невольно привлекает внимание. При этом наиболее значимую роль играет не столько абсолютная, сколько отно¬сительная сила раздражителя. Например, если мы чем-то увлечены, то не замечаем слабых раздражителей. Это объясняется тем, что их интенсивность недостаточно велика по сравнению с интенсивностью раздражителей, составляющих предмет или условия нашей деятельности. В то же время в других условиях, например но¬чью, когда мы отдыхам, мы можем очень чутко реагировать на всевозможные шо¬рохи, скрипы и др.
Немаловажное значение имеет контраст между раздражителями, а также дли¬тельность раздражителя и его величина и форма. К этой же группе причин следу¬ет отнести и такое качество раздражителя, как его новизна, необычность. При этом под новизной понимают не только появление ранее отсутствовавшего раздражи¬теля, но и изменение физических свойств действующих раздражителей, ослабле¬ние или прекращение их действия, отсутствие знакомых раздражителей, переме¬щение раздражителей в пространстве. Таким образом, к первой группе причин относятся характеристики воздействующего на человека раздражителя.
Вторая группа причин, вызывающих непроизвольное внимание, связана с со¬ответствием внешних раздражителей внутреннему состоянию человека, и прежде всего имеющимся у него потребностям. Так, сытый и голодный человек будут со¬вершенно по-разному реагировать на разговор о пище. Человек, испытывающий чувство голода, невольно обратит внимание на разговор, в котором идет речь о еде. Со стороны физиологии действие этих причин находит свое объяснение в предло¬женном А. А. Ухтомским принципе доминанты.
Третья группа причин связана с общей направленностью личности. То, что нас интересует больше всего и что составляет сферу наших интересов, в том числе и профессиональных, как правило, обращает па себя внимание, даже если мы столк¬нулись с этим случайно. Именно поэтому, идя по улице, милиционер обращает внимание на неправильно припаркованную машину, а архитектор или худож¬ник — на красоту старинного здания. Редактор легко находит погрешности в текс¬те книги, которую он просто взял почитать для развлечения, потому что выявле¬ние стилистических и прочих ошибок составляет сферу его профессиональных ин
тересов и подкреплено длительной практикой. Следовательно, общая направлен¬ность личности и наличие предшествующего опыта непосредственно сказывают¬ся на возникновении непроизвольного внимания.
В качестве четвертой самостоятельной группы причин, вызывающих непроиз¬вольное внимание, следует назвать те чувства, которые вызывает у нас воздействую¬щий раздражитель. То, что интересно нам, что вызывает у нас определенную эмо¬циональную реакцию, является важнейшей причиной непроизвольного внимания. Например, читая интересную книгу, мы полностью сосредоточены на восприятии ее содержания и не обращаем внимания на то, что происходит вокруг нас. Такое внимание но праву может быть названо преимущественно эмоциональным.
В отличие от непроизвольного внимания главной особенностью произвольного внимания является то, что оно управляется сознательной целью. Этот вид внима¬ния тесно связан с волей человека и был выработан в результате трудовых уси¬лий, поэтому его называют еще волевым, активным, преднамеренным. Приняв ре¬шение заняться какой-нибудь деятельностью, мы выполняем это решение, созна¬тельно направляя наше внимание даже на то, что нам не интересно, но чем мы считаем нужным заняться. Основной функцией произвольного внимания являет¬ся активное регулирование протекания психических процессов. Таким образом, произвольное внимание качественно отличается от непроизвольного. Однако оба вида внимания тесно связаны друг с другом, поскольку произвольное внимание возникло из непроизвольного. Можно предположить, что произвольное внима¬ние возникло у человека в процессе сознательной деятельности.
Причины произвольного внимания по своему происхождению не биологиче¬ские, а социальные: произвольное внимание не созревает в организме, а формирует¬ся у ребенка при его общении со взрослыми. Как было показано Л. С. Выготским, на ранних (разах развития функция произвольного внимания разделена между двумя людьми — взрослым и ребенком. Взрослый выделяет объект из среды, указы¬вая на него и называя словом, а ребенок отвечает на этот сигнал, прослеживая жест, схватывая предмет или повторяя слово. Таким образом, данный предмет выделя¬ется для ребенка из внешнего ноля. Впоследствии дети начинают ставить цели самостоятельно. Следует также отметить тесную связь произвольного внимания с речью. Развитие произвольного внимания у ребенка проявляется вначале в под¬чинении своего поведения речевой инструкции взрослых, а затем, по мере овладе¬ния речью, — в подчинении своего поведения собственной речевой инструкции.
Несмотря на свое качественное отличие от непроизвольного внимания, произ¬вольное внимание также связано с чувствами, интересами, прежним опытом чело¬века. Однако влияние этих моментов при произвольном внимании не непосред¬ственное, а косвенное. Оно опосредуется сознательно поставленными целями, поэтому в данном случае интересы выступают как интересы цели, интересы ре¬зультата деятельности.
Существует еще один вид внимания, о котором мы не говорили. Этот вид внима¬ния, подобно произвольному, носит целенаправленный характер и первоначально требует волевых усилий, но затем человек «входит» в работу: интересными и зна¬чимыми становятся содержание и процесс деятельности, а не только ее результат. Такое внимание было названо Н. Ф. Добрыниным послепроизволъным. Например, школьник, решая трудную арифметическую задачу, первоначально прилагает
к этому определенные усилия. Он берется за эту задачу только потому, что ее нуж¬но сделать. Задача трудная и сначала никак не решается, школьник все время отвлекается. Ему приходится возвращать себя к решению задачи постоянными усилиями воли. Но вот решение начато, правильный ход намечается все более и более отчетливо. Задача становится все более и более понятной. Она оказывается хотя и трудной, но возможной для решения. Школьник все больше и больше увле¬кается ею, она все больше и больше захватывает его. Он перестает отвлекаться:
задача стала для него интересной. Внимание из произвольного стало как бы не¬произвольным.
В отличие от подлинно непроизвольного внимания послепроизвольное внима¬ние остается связанным с сознательными целями и поддерживается сознательны¬ми интересами. В то же время в отличие от произвольного внимания здесь нет или почти нет волевых усилий.
Очевидно и то громадное значение, которое имеет послепроизвольное внима¬ние для педагогического процесса. Конечно, педагог может и должен способство¬вать приложению учащимися волевых усилий, но этот процесс утомителен. По¬этому хороший педагог должен увлечь ребенка, заинтересовать его так, чтобы он работал, не тратя попусту свои силы, т. е. чтобы интерес цели, интерес результата работы переходил в непосредственный интерес.

Внимание обладает рядом свойств, которые характеризуют его как самостоя¬тельный психический процесс. К основным свойствам внимания относятся устой¬чивость, концентрация, распределение, переключение, отвлекаемость и объем внимания.
Устойчивость заключается в способности определенное время сосредоточи¬ваться на одном и том же объекте. Это свойство внимания может определяться периферическими и центральными факторами. Экспериментальные исследова¬ния показали, что внимание подвержено периодическим непроизвольным колеба¬ниям. Периоды таких колебаний, по Н. Н. Ланге, равны обычно двум-трем секун¬дам, доходя максимум до 12 секунд. Если прислушиваться к тиканью часов и пы¬таться сосредоточиться на нем, то оно будет то слышно, то не слышно. Иной характер носят колебания нашего внимания при наблюдении более сложных фи¬гур, — в них попеременно то одна, то другая часть будет выступать как фигура. Такой эффект, например, дает изображение усеченной пирамиды: если присмат-риваться к ней в течение некоторого времени, то она будет поочередно казаться то выпуклой, то вогнутой (рис. 14.3).
Исследователи внимания считают, что традиционная трактовка устойчивости внимания требует некоторых разъяснений, ибо в действительности такие малые периоды колебания внимания ни в коем случае не являются всеобщей закономер¬ностью.

Если бы внимание при всех условиях было неустойчивым, более или менее эффективная умственная работа была бы невозможна. Оказывается, что само включение умственной деятельности, раскрывающей в предмете новые стороны и связи, изменяет закономерности этого процесса и создает условия для устойчиво¬сти внимания. Кроме того, устойчивость внимания зависит от целого ряда других условий. К их числу относятся степень трудности материала и знакомства с ним, его понятность, отношение к нему со стороны субъекта, а также индивидуальные особенности личности.